Интуиция совести - Ухтомский А.А.
ISBN 5-88986-13-5
Скачать (прямая ссылка):
Надо иметь великое, детское спокойствие, девственное спокойствие духа, чтобы так переживать Природу, как Лев Николаевич Толстой. Читая его несравненные страницы, вспоминаешь о далеко минувшем, когда и ты жил так близко с природой, с травой, с лесом, с водой, и грустно становится, что волнения жизни так отдалили тебя от этого родства с великой матерью. Ho я думаю, что такое спокойствие духа, открывающее спокойствие и мир жизни природы, совершенно необходимы философу.
Студенты Университета, и лучшие из них—-естественники в первом ряду,— суеверные мальчики. Отсутствие здравой критики здесь общая эпидемия.
Вся прелесть для нас не в друзьях, а в приобретении друзей между чуждыми доселе и по-видимому людьми. У нас навсегда остаются в памяти те, часто мимолетные по внешности случаи, когда для нас открывались близость и совпадение душевного содержания и интересов окружающих и встречающихся людей...
331
Моя жизнь встала-на ту критическую точку, когда я должен или «решить управление своей личности», или ликвидировать дела...
7 дек. 1899.
Никогда я не чувствовал так смысла слов: «Изведи из темницы душу мою исповедагися имени твоему».
8/9 дек. 1899.
1900
Кажется, что петербургские дни: хождение на Офицерскую, в Корпус, зимние вечера у Анастасии Львовны с Марией Львовной 15, Невский в разную погоду и при разном освещении; важные чиновничьи круги, куда меня вводила А. Л., милое семейство Сипягиных 16 и, на фоне всего этого, милый образ Насти,— все это пройдет мимо моего сознания как сон. Я почувствую себя проснувшимся после долгого сна, когда попаду под серое осеннее небо и туманный воздух на панелях во дворе Иосифова монастыря. Так мне кажется сейчас,,. Какое же чувство будет, когда придется вспоминать этот сон?
1 ч. ночи 15/16 мая.
Я с детства знаю молитву, люблю ее. Мне хочется оправдать ее другим. Ее отрицают и, когда отрицают, часто ссылаются, как на основание, на науку: будто бы молитва не согласна с самим духом, каким живет наука. Науку нельзя не любить, нельзя не любить начала, каким живет чистая наука, нельзя не любить Гегеля. Мне лично любовь к чистой науке не мешала любить молитву; этого мало,— вдохновение научными началами оправдывало мне настроение, каким я творил молитву. Мне и хочется уяснить это, оправдаю ли я молитву из начал науки,— чтобы оставить отрицание молитвы на счет безумного упорства, каким всегда встречает тьма правду и свет. Реальное же побуждение искать правду у меня не исчезнет, пока буду помнить тетю Анну, На фоне бесконечного Ничто во мне борются великие традиции, данные мне прошлою жизнью человечества. И их я должен примирить.
1 сентября приехал опять в Петербург. Об Университете ничего еще не известно. Да даст Господь потерпеть Имени Его ради.
12 сентября познакомился с князем Эспером Эсперо-вичем Ухтомским 17 — очень милый и теплый человек.
Мое давящее, инертное настроение безделия, очевидно, создается не обстановкой, но коренится своим началом во мне самом; оно началось во мне еще тогда, когда я терял драгоценное время в Академии, часами просиживал после обеда в академическом коридоре, не видя, не подозревая, как уже мало осталось тете, моей единственной, Богом данной старушке, быть со мною. Я менял уже тогда тетины слова, близость тети, мой дорогой, незабвенный ученый стол около нее — на бессмысленную болтовню, бессмысленное празднословие с студентами. Это не могло остаться безнаказанным.
20 септ.
1901
Место свободной воли человека в мире можно представить себе так: маленький участок мировой жизни дан в распоряжение человека, так что он может распорядиться в нем подобно тому, как в остальном великом целом распоряжается Бог. При этом человек постоянно убеждается, что Бог распоряжается наилучше; поэтому в своем маленьком участке человек видит себя принужденным постоянно возвращаться на общий путь мировой жизни, в своих распоряжениях видит идеалом Божии распоряжения. Так, в частности, он по-своему распоряжается, например, относительно своего тела; но вскоре замечает, что таким образом он ухудшает его, приучая к собственным распоряжениям (ибо свобода человека и состоит в том, что он может приучать явления жить по его плану — «человеческое творчество»). Прежнее «естественное» течение жизни его тела оказывается наиболее «нормальным» и, значит, «должным». Таким образом, человек постоянно возвращается все-таки к Богу; ко он может вернуться к нему лишь свобод н о. И в этом, во всяком случае, получается боль-
333
шое преимущество для «универсам, что в кем есть свободное, т. е. сознательное, возвращение к своим исконным порядкам, которые из «роковых» и «нормальных» становятся теперь Божественными.
1 янв. 1901.
До сих пор история мысли есть не история того, как развивалась «истина» s понимании мира, а собрание тех умных вещей, какие в то или другое время приходили в человеческую голову.
Современная философия считает критерием истины то, что не сможет служить определителем истинности в собственном смысле, а то, что лишь может назвать ту или иную мысль глупою или умною, т. е. в данный момент затрагивающею нашу душу или кажущуюся ей абсолютно внешнею, смешною.
