Интуиция совести - Ухтомский А.А.
Интуиция совести
Автор: Ухтомский А.А.Издательство: Петербургский писатель
Год издания: 1996
Страницы: 528
ISBN 5-88986-13-5
Читать: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
Скачать:
УХТОМСКИМ
А. УХТОМСКИЙ
ИНТУИЦИЯ СОВЕСТИ
ПИСЬМА
ЗАПИСНЫЕ
КНИЖКИ
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
ПЕТЕРБУРГСКИЙ ПИСАТЕЛЬ 1996
ББК 84.Р7 У89
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕНHЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИНСТИТУТ ФИЗИОЛОГИИ им. А А. УХТОМСКОГО
Ответственный редактор академик РАО А. С. БАТУЕВ
Составители
А. В. СОКОЛОВА, Г. М. ЦУРИКОВА, И. С. КУЗЬМИЧЕВ
Предисловие Г. М. ЦУРИКОВОЙ и И. С. КУЗЬМИЧЕВА
Примечания Л. В. СОКОЛОВОЙ
Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда Грант № 96—03—16018д
& Л- Б. Соколова, Г, М. Цурико&а, И. С. Кузьмичев» составлений, предисловие^ примечания, 1996.
ISBN-4: ЯЯОЯЛ п с © л. А. Яценко, художественное
J-08986-13-5 оформление, 1996.
СТРАННАЯ ПРОФЕССИЯ — ПИСАТЕЛЬСТВО
Алексей Алексеевич Ухтомский — явление в русской культуре уникальное
Физиолог с мировым именем, он отличался удивительным разнообразием гуманитарных интересов, энциклопедической начитанностью в области философии и литературы, свободным творческим взглядом на многосложность социальных, нравственных, эстетических н религиозных проблем. Его эпистолярное и мемуарное наследие — настоящее откровение. Оно долго было спрятано от глаз, сохранилось далеко не полностью, да и то, что лежит в архивах, по сей день не все разобрано...
^Странное писательство» Ухтомского началось рано, с юношеских записных книжек, и продолжалось до последних дней жизни. Он по-истине не мог не писать, к тому побуждал напряженный процесс духовного самопознания, причем тяга к самовыражению воплощалась у него в нетрадиционных формах. В литературном наследии Ухтомского нет завершенных канонических произведений, но его письма, например, можно рассматривать и как страницы эпистолярного романа, и как фрагменты философских трактатов, н как лирическую исповедь. В его наследии — отрывки из дневников; вроде бы случайные записи в рабочих тетрадях рядом с набросками научных статей — регулярные в двадцатых годах и все более редкие к середине тридцатых; совсем миниатюрный жанр, — пометки на полях прочитанных книг,
В сущности, оставленное Ухтомским писательское наследие — это самобытная интеллектуальная проза: ей присущи мощь и ясность авторской мысли, та.чант живописания, искренность чувства, народней ум, психологическая проницательность и плюс ко всему живое ощущение грозной поступи истории.
I
Ьиография Алексея Алексеевича Ухтомского (1875—1942) внешне незамысловата, хотя внутренне трагична, при видимом благополучии. ® глазах учеников, учениц особенно, он выглядел чудаковатым профессором — носил вызывающее для университетских аудиторий
3
одеяние наподобие толстовки; студенты болтали, что под суконной рубахой он причет вериги. Рослую, аскетично-суровую фигуру, при окладистой, рано поседевшей бороде, отличала военная выправка. Он ходил порой в высоких сапогах, зимой — а тулупе, совсем по-мужицки; однажды, по слухам, в Москве сторож не пропускал его в зал на ученый конгресс, объясняя, что туда-де приглашены господа для научной беседы,— это академика ничуть не смутило...
Он тяготился «отдельностью» в профессорской среде, HO попросту не в силах был жить «прилично». Признавался, что смолоду «бежал от обстановки и комфорта», инстинктивно пугаясь мирских благ и удовольствий. Людей он любил вне «обстановки», подозревая в ней «цепи и кандалы для этик самых людей». И в житейском обиходе он повиновался не обстоятельствам, а внятному внутреннему голосу, навсегда отдав предпочтение никому не подвластной духовной свободе.
По характеру Ухтомский был человек замкнутый, с детства приученный к душевной сосредоточенности,— рано ощутив прямую и потаенную связь с Богом ли, с Космосом или Вечностью, как это ни назови, и еще — снлу Разума, его неудержимый зов и невозможность тому зову противиться.
Родился Ухтомский в пошехонской российской глубинке, детство провел в славном городе Рыбинске, хранившем корни допетровской, старообрядческой культуры, а происхождения был княжеского, от Рюриковичей. Его столь же именитый сородич Эспер Эсперович Ухтомский, близкий человек при царском дворе, общаясь с ним в начале аека в Петербурге, участливо предлагал ввести родственника в высший свет, однако тот от протекции уклонялся — ему была органически чужда всякая, а тем более великосветская суета.
Учился Ухтомский сперва в Рыбинской классической гимназии, а с тринадцати лет был отправлен в Нижегородский кадетский корпус, который когда-то окончил и его отец. Образование в корпусе давали неплохое, там он серьезно увлекся математикой и с преподававшим ее И. П. Долбней долго поддерживал добрые отношения. В девятнадцать лет Ухтомский был выпущен из корпуса с отличием, HO офицером не стал.
И тут нельзя не упомянуть о решающем семейном обстоятельстве, заранее окрасившем всю дальнейшую судьбу Ухтомского. В год с небольшим его выделили из родительской семьи и при живых отце с матерью отдали на воспитание одинокой сестре отца Анне Николаевне, тете Анне, женщине самоотверженно религиозной. Связь с родителями — прежде всего с матерью, человеком властным, с характером сугубо практическим, с деловой коммерческой хваткой,—почти прервалась, и мучительность их разрыва угнетала Ухтомского постоянно.
