Прогрессивные мыслители Латинской Америки - Бургете А.Р.
Скачать (прямая ссылка):
Самый большой недостаток мыслителей состоит в том, что они только себя считают способными познавать истину, полагая, что все остальные люди должны идти по пути, предначертанному ими. Революции начинаются сверху, а завершаются внизу. Озаренные светом идей, угнетенные понимают, в чем состоит справедливость, и вступают в борьбу за нее, не страшась трудностей и последствий. В то время как теоретики и сторонники умеренных решений настаивают на эволюционном пути или предаются чрезмерной детализации, народные массы сводят все проблемы к простому и ясному выражению, освобождая их от абстрактности и осуществляя их на практике. Одним словом, они поступают на манер Александра Македонского: не развязывают узел, а разрубают его мечом.
Какова цель революционера? Пробудить сознание народных масс, оказать влияние на них и толкнуть их к действию. Но следует отметить, что зачастую бывает так: народ, пришедший в движение, используя имеющуюся в его недрах огромную энергию, идет гораздо дальше того, что было задумано его вдохновителями. И вдруг те руководители, которые считали, что они воздействуют па инертную массу, видят, что имеют дело с жизнеспособным и активным социальным организмом, с умами, жаждущими излучать собственный свет, с твердыми волями, борющимися за установление своих законов. Отсюда возникает весьма распространенное явление в истории: люди, которые в начале революции кажутся передовыми и смелыми, оказываются нерешительными и ретроградными в самые острые моменты борьбы или после победы. Так, Лютер трусливо отступает, увидев, что его учение вы-
292
звало восстание немецких крестьян. Французские революционеры, борясь между собой, посылают друг друга на эшафот: одних за то, что толкали движение вперед, других за то, что они старались его задержать или повернуть вспять. Почти все революционеры и реформаторы похожи из детей: дети пугаются при появлении великана-людоеда, которого они сами своими криками вызвали в воображении.
Говорят, что человечество, вступив в новый этап своего развития, начинает с казни своих предводителей; правда, оно не сразу приступает к расправам, но обычно ими кончает, ибо случается, что друг становится врагом, а вдохновитель движения его противником. Всякая завершившаяся революция кончается властью, основанной на насилии; всякий победивший революционер, перерождаясь, превращается в консерватора. Какая идея ие извращается при осуществлении ее на практике? Какой государственный деятель не утрачивает свой авторитет, находясь у власти? Люди (особенно политики) не выполняют своих обещаний, а надежды обездоленных далеки от действительности. В первый же день победы революции начинается ее перерождение и падение престижа ее лидеров.
Подлинные революционеры, начав борьбу, должны идти вместе с народным движением, не отставать от развития событий, изменяться вместе с ними; освобождаться от старых взглядов и воспринять новые не свойственно людям, считающим себя посланцами будущего и открывателями абсолютной истины. Мы не замечаем, что стареем и отстаем от поступательного развития, воображая при этом, что являемся еще молодыми и носителями нового. Мы ие желаем признать, что младшее поколение имеет более широкий кругозор, чем мы, ибо оно сделало еще один шаг на пути прогресса. Почти все мы живем, преклоняясь перед умершими, считая их своим идеалом, или умираем рано, как гусеницы, не превратившиеся в бабочек. Одним словом, мы поступаем, как те матросы, которые, находясь посреди Атлантического океана, говорили своему капитану Колумбу: «Мы не хотим продолжать наше плавание, потому что дальше нет земли». Однако оказалось, что дальше была Америка.
293
Рассматривая вопрос об интеллигенции и рабочих, мы коснулись и вопроса о революции. Случайно ли это? Нет. Мы находимся под сенью знамени, водруженного на баррикадах; рядом с нами — деятели, которые рано или поздно призовут нас к борьбе за социальные требования. Мы говорим о значении Первого мая, которое по праву можно назвать праздником революционеров. Празднование Первого мая не только у нас, но и во всем цивилизованном мире свидетельствует о том, что человечество уже не волнуют второстепенные вопросы и оно требует коренных преобразований. В наше время никто уже не ожидает, чтобы парламент, каким бы он ни был, мог принести счастье обездоленным. Никто не ожидает также от правительств манны небесной, могущей насытить голодные желудки.
Парламенты принимают чрезвычайные законы, которые лишь ухудшают положение наиболее бедной части населения. Государственная машина действует не в интересах всей нации, а в интересах господствующей клики.
Итак, если прпзпать несостоятельность политики как средства, с помощью которого можно достигнуть благополучия человека, то все ожесточенные споры относительно форм правления и о правителях утрачивают свое значение. Остается в силе социальный вопрос, тот высший вопрос, который пролетариат разрешит единственным эффективным способом — революцией. Но, конечно, не переворотом внутри страны, с помощью которого ниспровергают президентов и царей или республику превращают в монархию, а самодержавие — в демократический режим. Революция, осуществляемая пролетариями, будет всемирной, преодолеет национальные границы и даст человечеству возможность владеть и пользоваться благами земли.
