Валентина Травинка избранное. Том 1 - Травинка В.М.
ISBN 5-8046-0055-9
Скачать (прямая ссылка):
23
В это время произошло нечто, что могло бы привести к сокращению срока пребывания в санатории моей особы. К концу недели, когда персонал подсчитывал килограммы, которые положено нам было прибавить в этом райском уголке, оказалось, что в моем и так худощавом теле их несколько поубавилось.
Конечно, про волейбольные сражения знали все, и в том числе врач, а о моем «поведении» за столом, за которым я упорно не желала ничего есть, доложила та самая тощая и длинная, которая съедала мой обед.
Что тут началось, страшно вспомнить! Особенно, когда выяснилось, что я еще и не выросла, а похудела просто «катастрофически», как выразилась врач из управления, вызванная на разборку. В те времена тоже боялись начальников. Одним словом, лечащая врач, позвав меня в кабинет, сказала:
— Я тебе запрещаю играть в волейбол с сегодняшнего дня, а завтра ты отправишься днем в музеи, а вечером, как все дети, пойдешь на массовку.
— Я умру без волейбола, - тихо и очень серьезно ответила я. А потом, заплакав, опрометью бросилась из кабинета врача.
Слезы застилали мне глаза, обида душила меня, и, не разбирая дороги, сломя голову неслась я неведомо куда. Только оказавшись на пустынном берегу моря, там, где теплый ветер высушил мои горькие слезы, а шум прибоя успокоил душу, я вдруг поняла, что все мои горести и обиды покинули меня... Будто душа моя прикоснулась к чему-то неведомому, могучему и бесконечно любящему, любящему меня: девчонку-замухрышку с зареванными глазами.
Надо сказать, что в самые горькие минуты моей жизни я вспоминала залитый южным солнцем берег и то не сравнимое ни с чем ощущение покоя и счастья, которое потом, долгие-долгие годы не дано было мне испытать. И это чудесное воспоминание не раз помогало мне обрести надежду, что не все потеряно в моей жизни, что судьба подарит мне еще много хорошего, светлого и удивительного...
А тогда я шла по горячему песку, вся переполненная удивительными чувствами. Неожиданно возле огромных камней я заметила небольшую птичку. Она неподвижно застыла, ут-
24
кнувшись клювиком под крыло. На какое-то мгновение мне даже показалось, что она мертва. Я осторожно взяла ее в руки и ощутила, как быстро-быстро бьется ее крошечное сердечко. Почему-то я не удивилась, что подранок так безропотно дался мне в руки. Несколько минут я держала пичугу в ладошках, и поразительно, но тепло моих рук будто отогрело маленькое тельце, оно расслабилось, а затем птичка подняла головку, открыла глаза и... вспорхнула.
Через несколько минут меня разыскала встревоженная док-торица, от которой я сбежала полчаса назад. Она ласково взяла меня за плечи и грустно произнесла:
— Девочка, меня из-за тебя выгонят с работы, понимаешь? Отдохни от игры хотя бы неделю, прошу тебя. И скажи, чего бы ты хотела поесть? Я тебе назначу все самое вкусное.
Мне стало жаль доктора, но я ни тогда, ни после не могла бы назвать еду, которая бы мне нравилась. У меня никогда не было аппетита. И все же я обещала, что не все буду отдавать своей соседке по столу. Между прочим, ее посадили за другой стол, а к нам пригласили славную хохотушку и сластену. Под ее веселые байки как-то незаметно и я стала что-то жевать. Наверное, было необходимо такое общение для меня. Такая потребность сохранилась и поныне. Я так и говорю друзьям: «Приходите, тогда я буду завтракать, а вы обедать». Да и теперь я готовлю, только если рядом случится кто-нибудь из приятелей, а для себя одной — о нет...
На массовку, по строгому указанию, я конечно же явилась. В грязных синих шароварах (кто постарше, помнит те нелепые тренировочные штаны, в которых ходили тогда и мальчишки и девчонки) с некоторой робостью зашла я в помещение и увидела, что дети чинно сидят на скамейках по периметру зала. А в самом центре стоит мальчик, окруженный девочками, которые слушают его, открыв рот, и не сводят с него глаз. И их можно было понять. На бледный мраморный чистый лоб спускались кольцами светло-русые блестящие волосы. А глаза! Огромные, темно-зеленые. Вот он чему-то засмеялся, и от белозубой улыбки лицо его стало прекраснее, чем у Овода, тогдашнего моего любимого героя. В поезде по пути на Черное море я дочитывала книгу Войнич и плакала всю ночь.
25
Именно похожесть его на Овода меня и околдовала. Я просто не в силах была отвести от него взгляд. Через минуту он показался мне похожим на Спартака, которого я обожала все свое детство.
Наверное, прошло немного времени, как глаза наши встретились, но этого было достаточно, чтобы мои словно позвали его.
И он пошел мне навстречу. Теперь-то я знаю, я уже давно поняла, что не надо мне смотреть в глаза, если я не хочу, чтобы человек пошел за мною.
Да, да, необычной красоты мальчик руками разомкнул плотное кольцо девочек и направился ко мне. Он пригласит меня на танец, как только начнется музыка. Она тут же заиграла на мою беду — я ведь не умела танцевать! Во-первых, у меня не было слуха, как нет его и поныне. Во-вторых, я никогда не танцевала.
