Динамические практики в классической йоге - Сьоман Н.Е.
ISBN 5-220-00166-3
Скачать (прямая ссылка):
Крутя барабаны, мы закончили пробежку вокруг храма снова оказались на ступеньках возле площадки для молитв. Снова последовала команда молиться.
Я спросил монаха, сколько раз в молитве обычно исполняют такие поклоны. На что он быстро ответил, шутливо ммахнув рукой: «Две тысячи раз в день». Я окинул его взглядом с головы до пят, остановил взгляд на внушительном животе монаха и недоверчиво спросил: «И вы тоже, когда молитесь, делаете по две тысячи таких движений в день?» Захлебнувшись от смеха, он махнул рукой в сторону простиравшихся на площадке жителей Дхарамсалы и едва понятной скороговоркой выпалил: «А-а, я вообще не молюсь как они...»
«Молиться» во второй раз было легче. И то, что монах больше походил на шута, чем на служителя культа, даже помогало. Да и вообще вся атмосфера несерьезности расслабляла. Затем, снова вращая барабаны, мы «пробежали» второй раз вокруг храма...
Я «помолился» и в третий раз. Третий круг бегом вокруг храма, и... вдруг монах скрылся в одном из боковых входов здания, в котором находились монашеские кельи. Я решил не входить туда без приглашения. Он исчез так же неожиданно, как и появился.
Я приходил в храм, чтобы посмотреть на молитву и поучаствовать в ней. И он сделал так, чтобы это произошло легко и ненавязчиво... Через час я принял участие в утренней молитве, которую проводил Далай-Лама. После ее окончания отправился было завтракать, но меня догнал молодой монах и спросил, не хочу ли я встретиться с Далай-Ламой лично. Конечно же, я хотел! Тогда он поинтересовался, есть ли у меня с собой паспорт, и, получив утвердительный ответ, проводил меня в специальный офис, где нужно было заполнить анкету. Там было еще десятка два иностранцев, и вес они делали то же самое. Затем нас повели в резиденцию Далай-Ламы. У входа всех тщательно обыскали телохранители. И наконец мы вошли в приемную Его Святейшества...
Это удивительный человек! Когда он надевал мне на шею бордовый шнурок, как принято у буддистов, меня залил свет его искренней улыбки и безграничной доброты...
Среди тибетских лам наблюдается интересная тенденция. Чем выше посвящение ламы и его положение в духовной иерархии, тем более несерьезно и ребячески он себя ведет и тем больше походит на юродивого. Однажды я путешествовал по Ладакху — индийскому Тибету, и в монастыре Сераджин, недалеко от Леха (столицы Ладакха), принял участие в одном ритуале на берегу реки вместе с группой французских туристов. Среди монахов, участвовавших в ритуале, был и настоятель монастыря. Так вот, когда ритуал закончился, один из французов попросил настоятеля сфотографироваться с ним на память. Настоятель критически окинул француза взглядом и насмешливо покачал головой. Вид этого человека был как раз для съемки с настоятелем одного из самых крупных монастырей в Ладакхе! Француз не так давно сбрил волосы на голове, и его голову и лицо покрывала недельная щетина. На нем была белая вязаная мусульманская тюбетейка. Лицо украшали круглые солнцезащитные очки «а-ля кот Базилио». Футболка на нем была потная. Складывалось впечатление, что ею регулярно моют пол. А джинсы, как и положено на «Диком Западе», порваны на коленях, бедрах и заднице. Неожиданно настоятель снял с себя бордовую шаль и накинул ее на француза снял с него очки и тюбетейку и надел их на себя. А затем обнял француза за плечи и фальшиво, совершенно по голивудски, улыбнулся. Фотоаппараты европейцев лихорадочно защелкали, запечатлевая эту живописную парочку... Там же, в Ладакхе, произошел еще один случай, который может послужить хорошим примером того, как Восток хранит свои традиции в наши дни. По дороге из Кашмира я познакомился с двумя девушками из Сингапура.
Никого из иностранцев, кроме нас, в автобусе не было. Мы решили выйти не доезжая до Леха, в Ламаюру, и посетить резиденцию великого учителя тантрического буддизма; которая находилась на территории монастыря. Как нам впоследствии рассказал один из монахов этого монастыря, именно отсюда это учение триумфально распространилось по Индии Непалу, Тибету, Монголии, Бурятии. Монастырь построили над пещерой гораздо позже. И в одном из его храмов есть дверь, открыв которую можно заглянуть в эту крошечную с закопченными стенами и потолком пещерку. К сожалению, в суровых условиях гималайских зим, когда температура опускается до минус шестидесяти градусов по Цельсию, здания этого монастыря очень быстро разрушаются, средств на их ремонт у немногочисленных оставшихся монахов не хватает. И кто знает, долго ли еще выстоит храм над этим историческим местом...
Осматривая монастырь, мы поднялись на холм над храмом. На холме находились кельи монахов. Проходя по узкой улочке между ними, мы заглянули в открытое окошко, из которого доносились звуки буддийских гимнов. В келье сидел пожилой монах и пел по продолговатым табличкам тибетские гимны. Монах заметил нас и подошел к окну. Его познаний в английском хватило лишь на то, чтобы, ткнув пальцем в одну из девушек, задать предельно лаконичный вопрос: «Buddhist?» Вместо ответа она достала из-под футболки маленький образок Будды, висевший у нее на шее на бордовом шнурке. Монах жестом пригласил нас зайти к нему в келью. Келья представляла собой полупещеру, вырубленную в скале и достроенную спереди как фасад маленького тибетского домика. Она была очень тесная, с полуметровым углублением в стене, выполнявшим роль кухни. Во всяком случае, там стоял индийский керогаз и лежали кое-какие продукты. Монах предложил нам сесть под стеной и налил из китайского термоса каждому по чашке соленого тибетского чая с ячьим молоком. Затем он перестал обращать на нас внимание и снова принялся петь свои гимны, время от времени перекладывая таблички, на которых они были записаны. Первое время нам было чем заняться. На стенах висели многочисленные изображения Будды, Махакалы и Тары, а также янтры и другие культовые изображения. Мы с интересом принялись их разглядывать. Минут через десять монах прервался, подлил нам чаю и вернулся к своему занятию.
