Внутривенный наркоз и антинаркотики - Костюченко А.Л.
ISBN:978-5-88977-034-3
Скачать (прямая ссылка):
Таким образом, современные анестезиологи — полноправные наследники всех знаний, накопленных по проблеме внутривенного наркоза, разрабатываемой
196
Рис. 20. Динамика основных двувалентных ионов плазмы крови больных, оперированных в условиях магнезиально-этанол-новокаинового наркоза 1 — перед операцией, 2 — к концу операции, после прекращения введения наркотической смеси; 3 —
на следующий день после операции
150 лет, имеют широкие возможности материального и тактического маневра. Они должны помнить слова великого С. С. Юдина, который будучи масте-ром-хирургом, не мыслил прогресса хирургии без хорошей основы хирургического обезболивания: «Нет способов анестезии вполне безвредных и безопасных. Каждый из них имеет свои преимущества и свои недостатки, но каждый хирург (а тем более анестезиолог. — Прим. авт.) должен быть достаточно знаком с любым из них, чтобы выбрать для данного случая наиболее подходящий — и умело его использовать» [Юдин С. С. Избранные произведения. М.: Медгиз, 1960. С. 321].
Как правило, наибольшее беспокойство для анестезиолога при любом варианте внутривенной анестезии представляют этап выхода из анестезии и ближайший посленаркозный период. Именно несовершенство восстановления сознания представляет основу развития ряда небезопасных посленаркозных осложнений. Этот недостаток может быть устранен после окончательного решения одной важной проблемы, которую определяем как проблему антинаркотиков.
Глава 6 АНТИНАРКОТИКИ
Один из основных недостатков различных программ внутривенного наркоза, отделяющих их от «идеального наркотического средства» по В. Davis (1975) — посленаркозная депрессия сознания. Ее элементы .можно наблюдать и после ингаляционной анестезии, даже в тех случаях, когда используют анестетики с коротким периодом элиминации (закись азота, фторотан, метоксифлуран, этран и др.). Возникновение посленаркозной депрессии сознания определяется тремя группами факторов:
— остаточным действием компонентов анестезии и, прежде всего, анестетиков, а также продуктов их биотрансформации, активных в отношении ЦНС. В их эффектах определяющим фактором является доза наркотизирующего препарата и функциональное состояние органов, участвующих в биотрансформации анестетика (печень, легкие), а также органов выделения;
— уровнем достигаемой во время операции антиноцицептивной защиты мозговых структур, несостоятельность которой приводит к перевозбуждению и истощению энергетического баланса нейронов коры головного мозга и подкорковых образований, обеспечивающих достаточный уровень сознания;
— повреждающим действием гипоксии как общей (гипоксемия, острая анемия, гипоциркуляция), так и локальной (падение мозгового кровотока, его перераспределение) вследствие отека мозга и повышения внутричерепного давления.
Безусловно, в посленаркозном периоде свое неблагоприятное действие могут проявить несколько факторов. Их взаимодействие может оказать влияние на полноту восстановления сознания и психоэмоционального состояния оперированного больного, что не позволит снизить интенсивность наблюдения за таким пациентом анестезиолога или его помощников. Тем более, что нередко (а после наркоза кетамином, как правило) возникают значительные постнар-козные нарушения психики у больных, у которых анестезия по клиническим признакам была адекватной. Поэтому анестезиологам хотелось бы иметь в своем распоряжении препараты, позволяющие снять или уменьшить послеоперационную депрессию сознания при сохранении остаточной анальгезии. К сожалению, пока поиски такого препарата, который можно определить как
198
антинаркотик, не дали универсального решения, хотя постановка проблемы определилась с первых шагов развития анестезиологии.
Еще А. М. Филомафитский в своем плане исследования наркоза, представленном в 1847 году на рассмотрение профессоров Московского университета, в число вопросов (а их было всего 15) включил следующий: «Нет ли противоядия на случай слишком сильного действия на организм животный, или при недостатке оного, какие средства должны употребляться для оживления животного».
Мы не знаем, какие вещества, употреблял А. М. Филомафитский как противоядие средствам для наркоза того времени (эфира, хлороформа и др.), но несомненно, что уже полтора века тому назад поиски антинаркотиков предпринимались. В последней трети прошлого столетия в зарубежной литературе появляются единичные сообщения об антинаркотическом действии ряда химических соединений.
Так, в 1878 С. Binz обнаружил пробуждающий эффект кофеина у собак, погруженных в глубокий алкогольный наркоз: Одновременно предлагались и физические методы антинаркотического действия. С. Д. Котюргин, в течение ряда лет возглавлявший кафедру фармакологии Медико-хирургической академии, в 1877—1878 гг. в физиологической лаборатории проф. И. Р. Тарханова выполнил интересное исследование глубокого наркоза. Он обнаружил положительное влияние тающего льда, вводимого в прямую кишку при ослаблении сердечной деятельности хлороформом.
