Русский язык - Виноградов В.В.
ISBN 5-200-03017-Х
Скачать (прямая ссылка):
Во множественном числе формы слова среднего рода колеблются между разными типами склонения, совсем утратив свою грамматическую индивидуальность (ср.: ушки — ушков; делишки — делишек; поля — полей и моря — морей, зеркала — зеркал; окна (обычно произносится окны) — окон и т. п.). За исключением формы именительно-винительного падежа с ударением на окончании -а, они в основной массе ближе к женскому склонению.
Употребление среднего рода существительных в русском языке отчасти соответствует меткому замечанию Сепира о «категориях языка, образующих систему пережившей себя догмы, догмы бессознательного». «Они весьма часто лишь наполовину реальны как понятия: их жизненность все более и более тускнеет, превращаясь в форму ради формы» 59.
Своеобразная безличность, отвлеченная или фиктивная предметность формы среднего рода проявляется прежде всего в том, что другие части речи, употребленные в значении имени существительного, относятся к классу слов среднего рода. Например: громкое «ура» огласило зал; «Далече грянуло «ура» (Пушкин); большое спасибо; отдать последнее прости и т. п. Ср. у Жуковского: «Минутная сладость веселого «вместе», помедли, постой»; «Он рехнулся» — мелькнуло у меня в голове» (Тургенев, «Несчастная»), Впрочем, ср. у Пушкина: «Понадеялся он на русский авось».
Форма среднего рода имени прилагательного, употребленная в значении существительного, приобретает широкое обобщенно-абстрактное значение. «Здесь средний род сознается не наряду с мужским и женским как их отрицание, а как бы вне самой идеи пола: старое, например (в примере Старое старится, молодое растет), не обозначает ни „старика", ни „старухи", а обозначает и стариков, и старух, и всю природу — все, что может вообще стариться, независимо от пола»60.
Своеобразными особенностями отличаются формы среднего рода и в заимствованных именах существительных. Продуктивных суффиксов среднего рода, которые обозначали бы предмет вообще без всякого специального оттенка, в современном русском языке нет. Окончания -о, -е как примета среднего рода непосредственно к основе не присоединяются. Группа бессуффиксных слов среднего рода с окончанием -о, -е пополняется только заимствованиями из других языков. Между тем эти заимствованные слова на -о, -е (типа бюро,
* Характерно, что слово подмастерье перешло в класс слов мужского рода.
71
пальто, кофе и т. п.) с этимологической точки зрения имеют лишь наружное сходство со словами среднего рода. Ведь в них конечные -о, -е обычно относятся к основе, а не являются окончаниями. Еще Я. К. Грот отметил затруднение в употреблении иностранных слов, «которые по окончаниям своим не прививаются к языку... Сюда относятся особенно имена среднего рода на -о и -е, как-то: депо, бюро, пальто, трюмо, кофе, алоэ, канапе, портмоне, пресс-папье... Мы чувствуем, что в подобных иноземных словах -о, -е имеет совсем другое значение и не составляет приметы рода и склонения»61. Средний род становится складом для заимствованных слов, которые по своему звуковому или морфологическому облику не соответствуют типическим формам русских существительных. Например: «свое кашне» (Чехов), интервью, коммюнике, рагу, амплуа, фойе, великолепное антре, глясе, клише и т. п. Подавляющее большинство иностранных заимствований, не подходящих к русской системе словоизменения существительных, зачисляется в средний род, если только эти слова не обозначают живых существ. Это правило вытеснило старый прием распределения заимствованных слов по грамматическому роду их западноевропейских оригиналов. Ср., например, у Пушкина: «боа пушистый», «но ты, бордо, подобен другу» и др.; у Тургенева: «мой какао», «серый пальто», «прелестный пианино» и т. п.
Впрочем, заимствованные собственные имена не всегда укладываются в рамки господствующей грамматической системы. Будучи только названиями, они не нуждаются в твердой грамматической опоре. Иногда они как бы заменяют обозначаемые ими лица или вещи, как бы представительствуют за них. Поэтому род заимствованных географических имен, не подходящих по своему морфологическому облику под систему русских склонений и не склоняющихся, определяется родовой принадлежностью того общего нарицательного понятия, под которое они подводятся, например: Тбилиси — город (следовательно, м. р.), Колорадо (река, ж. р.) и т. п. Для заимствований этого типа, а также для названий живых существ делается исключение: они не относятся к среднему роду.
Естественно, что форма, включающая в себя отступления от живой системы и покрывающая случайности употребления, не может быть особенно продуктивной (за исключением некоторых лексико-семантических разрядов).
Акад. С. П. Обнорский, изучавший эволюцию форм именного склонения в русском языке, пришел к выводу, что в русском литературном языке с его южновеликорусским по происхождению вокализмом категория среднего рода находится в начальном процессе разрушения и «должна быть признана наименее жизненной и жизнеспособной»62.
В основном этот вывод правильно отражает тенденцию общего языка. Но по отношению к стилям книжного языка в него необходимо внести существенные ограничения (ср. рост образований на -ние, -ство и с некоторыми другими суффиксами среднего рода).
