Русский язык - Виноградов В.В.
ISBN 5-200-03017-Х
Скачать (прямая ссылка):
А. И. Стендер-Петерсен находит в этом прошедшем времени кроме значения мгновенного действия в прошлом еще оттенки неожиданности, неумышленности, нечаянности, произвольности или неминуемости, предопределенности действия. В этих волевых оттенках он готов усматривать отражения значений императива. Несомненно, экспрессизно-волевое влияние повелитель-
* См. в моих «Очерках по истории русского литературного языка», гл. 1. Ср. замену форм 2-го лица аориста и преходящего времени формами на -л(еси) при исправлении книг Максимом Греком и его школой. Ср. парадигмы простых прошедших времен в грамматике Меле-тия Смотрицкого (1648) (формы 2-го лица лишь читал, бил и т. п.). Ср. также настойчивое прикрепление форм типа показался, обрезался и т. п. к 3-му лицу единственного числа и требование употребления в качестве форм 2-го лица прошедшего форм на -л(еси) в трактате «О исправлении в прежде печатных книгах минеях» 324 и многие другие 325.
** Ср. в грамоте из Нижнего на Вычегду, 1612 г. (Любомиров П. Г. Очерки истории нижегородского ополчения. 1939, с. 233): «...востали мнози лжехриста, и в их прелести смятись вся земля наша и бысть разорение ея . »; в «Деле розыскном 1591 году про убивство царевича Димитрия Ивановича в Угличе» (М., 1913): «И пришла на него старая болезнь падучей недуг, и тут его удари о землю, он бьючися ножем сам себя поколол» (с. 13—14) и другие подобные.
4S0
ного наклонения просочилось в это прошедшее и придало ему своеобразные оттенки модальности. Ср. у Достоевского в «Идиоте» (в речи Рогожина): «Говорят, телеграмма была пущена. Да телеграмма-то к тетке и приди».
Но как бы ни объяснять происхождение форм типа я и возьми, он приди и т. п., в современном языке эти формы прошедшего времени не имеют ничего общего с повелительным наклонением. Это особые аналитические формы глагола, лишь отчасти омонимные с формой императива. Они лишены повелительной интонации. Они образуются и от тех глаголов, которым чужда форма повелительного наклонения. Это прошедшее время имеет личные формы лица и может употребляться безлично. Безличное употребление свидетельствует о полном отрыве этих форм прошедшего от повелительного наклонения (если даже связь между ними когда-то бы та гораздо более крепкой). Например: «Случись же, что передо мной простирались гряды с арбузами, дынями и огурцами» (В. Нарежный, «Бурсак»); «Случись же под такую минуту, как будто нарочно в подтверждение его мнения о военных, что сын его проигрался в карты» (Гоголь, «Мертвые души»); «Нам ведь так бы важно узнать, не видал ли кто их в восьмом-то часу, в квартире-то, что мне и вообразись сейчас, что вы тоже могли бы сказать» (Достоевский, «Преступление и наказание»); «Покажись молодому, будто молодая до него гуляла, он ее и поколотил» (Якушкин, «Путевые очерки»); «А ведь покажись мне сдуру-то, что ты хмельной приехал» (Островский, «Свои люди — сочтемся», слова Фо-минишны). Любопытны и другие типы безличных форм прошедшего времени: да и дерни меня, да и угоразди меня (ср.: дернуло меня, угораздило меня...; ср. также: да и дернула меня нелегкая (дернул меня черт и т. п. )331. Ср. у Салтыкова-Щедрина в «Губернских очерках»: «Вот ходил один инородец белку стрелять, да и угоразди его каким-то манером невзначай плечо себе прострелить». Ср. также: «Намеднись вот на жилетку подарили, а меня угоразди нелегкая ее щами залить» («Выгодная женитьба»),
В современном языке отношение прошедшего времени совершенного вида типа я роди (я — роди, она — роди и т. п.) к повелительной форме роди до некоторой степени аналогично отношению прошедшего времени ты родил к желательному родил бы (хотя с исторической точки зрения все формы совершенно различного происхождения).
На фоне этих соотношений становится понятным развитие однородных экспрессивных нюансов и в группе междометных форм глагола (типа двиг, толк, стук, порх, трах, хлоп, шмыг и т. п.). Они также обозначают в современном языке мгновенное действие в прошлом, с оттенком внезапности, но без оттенка неминуемости или предопределенности и с более слабым оттенком произвольности.
И. В. Киреевский еще в 50-х годах XIX в. заметил в письме к К. С. Аксакову: «Русский глагол имеет еще особенную форму для выражения той быстроты, с которою действие переходит в прошедшее. Разумеется, эта форма возможна только для тех глаголов, которых личный смысл вмещает возможность этой мгновенной быстроты. Этого времени, уже не однократного только, но мгновенно прошедшего, нет в других языках, и следовательно, нет в иностранных грамматиках... Этой формы не было прежде в наших грамматиках (и не могло быть, потому что искали только форм, общих для всех глаголов), и потому язык литературный ее избегает. Оттого она не развилась, как бы должна была развиться, и носит на себе какой-то оттенок неблагородного как свойственная больше народу, чем людям образованным. К этой форме мгновенно-прошедшего относятся слова глядь, хвать, прыг, щелк, стук, бряк, звяк, бух, шлёп, скок, миг, шмыг, бац, кех, плюх, пих и пр. Эта форма хотя выражает прошедшее действие, однако еще так тепла пролетом настоящего, что животрепешет сердцу прошедшим и настоящим деепричастия, занимая от
