Русский язык - Виноградов В.В.
ISBN 5-200-03017-Х
Скачать (прямая ссылка):
Прежде всего необходимо выделить случаи употребления числительных имен вне сочетаний с существительными. Можно говорить о наречном употреблении числительных применительно к счету, к числовому последовательному обозначению моментов независимо от называния самих моментов, а также и действий: раз, два, три, четыре и т. п. Правда, в этом случае числительные не примыкают ни к какому другому слову — ни к глаголу, ни к имени, и даже грамматическое значение наречия раз здесь несколько видоизменено. Но в соотносительных конструкциях вроде: «Ударь раз, ударь два, но не до бесчувствия же» (Сухово-Кобылин, «Свадьба Кречинского») и т. п. — раз, два, три явно употреблены в значении наречий дважды, трижды или в значении наречных идиом: два раза, три раза и т. п.
* Эти формы приведены уже в «Anfangsgriinde der russischen Sprache» (1731, с. 32). Они внесены в «Словари Академии Российской» и в «Словарь церковнославянского и русского языка» (1847).
Однако уже затруднительно видеть количественные наречия в последовательных обозначениях считаемых предметов: один, два, три, четыре.
Еще более далеко от наречий абсолютивное употребление числительных (вне сочетаний с существительными) в математических формулах и вычислениях (двадцать пять плюс сорок два и т. п.). Как уже было указано, этому употреблению наивное бытовое сознание готово приписать некоторый оттенок субстанциональности. Но эта числовая субстанциональность имеет мало общего с предметностью существительных. Ведь она бескачественна, лишена числа и рода. Она не может быть источником, производителем активного действия. Она брезжит в числительных как смутное воспоминание, как пережиток предшествующей стадии мышления, как абстрактное понятие числовой сущности, еще не вполне «математизированное» в бытовой речи*. Пять, шесть, десять, сто и т. п. — это обозначения чисел, замкнутых в свою систему связей и соотношений, понимаемых как своеобразные отвлеченные сущности, которые не заложены в предметах, подобно качествам, а лежат над ними и только в сочетаниях с существительными могут определять количества и количественные соотношения однородных предметов. Когда существительные (в косвенных падежах) выступают в роли приглагольных или приименных объектов, то, соединяясь с числительными и подчиняя их себе, они образуют вместе с ними цельные количественно-предметные единства и несут на себе всю тяжесть синтаксических воздействий (например, лишиться пяти рублей и т. п.). В этом случае количество является как бы включенным в предмет. Имя числительное становится характеристическим восполнением и определением грамматического числа имен существительных**.
Напротив, в сочетаниях именительного падежа числительных с существительными количественная группировка предметов, создаваемая обозначением точного числа их, еще только как бы устанавливается, возникает (пять лошадей, десять тетрадей и т. п.). Здесь числительное является опорным словом синтагмы, которое семантически раскрывается и распространяется посредством определения его именем существительным. В этой функции числительные имена выступают как абстрактные обозначения числового или количественно-собирательного понятия, которое требует предметного определителя. Так мотивируется обособление исходной номинативной формы числительных от их косвенных падежных форм. Заслуживают полного внимания соображения А. П. Боголепова, стремившегося доказать, что основная форма числительных только условно может быть названа именительным падежом, по существу же, это беспадежное образование. Это — номинатив, лишенный своих прямых грамматических функций. Не имея значения ни числа, ни рода, не выступая в роли субъекта действия или состояния, эта форма является лишь «голым» лексическим именем числовых величин. Падежная функция именительного падежа у числительных разрушена: у них это область условного синтаксического употребления, а отнюдь не значения. Итак, синтаксис держит имена числительные в русле грамматической традиции, сближая их с идиомами и мешая полному распаду их морфологической системы, и в то же время он затемняет значение некоторых форм, например именитель-
* Ср. у А. П. Боголепова в любопытной по-своему статье «Пропавшая часть речи» справедливое замечание: «...количества, обозначенные числительными два, три и т. д., мы отнюдь не можем себе «представить» как предметы; стоит только представить себе числа как предметы,— и вся арифметика с ее действиями превратится в совершенную бессмыслицу»27. Ср. также мысль Потебни: «...если язык... дает возможность представлять число только вещью, вместилищем, то 2 х 2 = 4, в смысле группировки отвлеченных единиц, в нем невозможно»28.
** Ср. замечание К. С. Аксакова: «...счет производится собственно только в именительном и винительном падеже... Склонение численного прилагательного в других падежах прямого счета не допускает и являет внимание, остановившееся уже на отношениях косвенных предметов» 2V.
252
ного падежа, номинатива в сочетании с формой так называемого «родительного» падежа существительного ("ср.: Пять человек ушло).
