Грамматика современного башкирского литературного языка - Юлдашев А.А.
Скачать (прямая ссылка):
Общему значению неопределенности имени, выраженному словом бер, противопоставляется определенность, однозначно конкретизируемая указательными местоимениями был, ошо 'этот’, анау, теге 'тот’ и различными определениями (особенно — причастными) при существительном: Тейен, . . . ергэ твшкэн han-hapu сэтлэуектэрре ауырына йыйып й&рей (А. Карнай) 'Белка собирает в рот упавшие на землю желтенькие орехи’; Килен, ошо кулдэкте мин кицэ бирэм (Н. Нажми) 'Сноха, я это платье тебе даю’; Сэми rKapm уренец тоттган балытетарын, йекмэп барарга китте (Д. Юлтый) 'Старик Самей пошел на базар, взвалив на спину свой улов’.
Категория определенности/неопределенности соприкасается с категорией числа, что в свое время было отмечено и Н. К. Дмитриевым 20. Взаимопроникновение этих и ряда других категорий наиболее отчетливо ноказал С. H- Иванов 21 на материале тюркоязычного памятника XVII в. Выявленное им соотношение разных грамматических значений и форм является общей ,для многих современных тюркских языков — во всяком случае, это можно определенно сказать относительно башкирского языка.
Определенность/неопределенность существительных в форме ед. числа проявляется в позиции прямого дополнения. Форма мн. числа также может в зависимости от семантики существительного и структуры сочетания выражать определенность или неопределенность (см. раздел о категории числа). Существительные противопоставляются по определенной единичности (был китап 'эта книга’) — определенной множественности (был китаптар 'эти
20 Дмитриев Н. К. Строй турецкого языка. М.; JT., 1939, с. 44-—45.
Иванов С. II. Курс турецкой грамматики. JT., 1975, ч. 1, с. 44—49.
126
книги’), неопределенной единичности (бер китап 'какая-то книга’) — неопределенной множественности (китаптар 'книги’).
В функции сказуемого существительное ьо ми. числе также может выражать определенную множественность: Хэсэн менш Хосэин — иге? балалар fXacaH и Хусаин — близнецы*.
Мн. число существительного в сочетании с количественными числительными выражает неопределенность: миллион Ныл 'миллион лет’ — миллион йьыдар 'миллионы лет’, букв, 'миллион годов’; ун биш сэтэт 'пятнадцать часоп’ — уи биш сэгдттэр 'около пятнадцати часов’ и т. п.
Дифференциация форм существительных по линии определенности/ неопределенности последовательно проявляется также в винительном и родительном падежах, формам которых, выражающим наряду со своим падежным значением определенность, противопоставляется нулевая форма существительных в значении этих же падежей, характеризующая их как неопределенность.
Аффиксом винительного падежа, выражающим определенность в функции прямого дополнения, как правило, оформляются имена собственные, существительные, имеющие аффиксы принадлежности, производные имена с отвлеченно-предметным значением.
Топонимы являются названиями единичных объектов (1), а личные имена— конкретных лиц (2), поэтому они, как и вообще собственные имена, конкретны по своему значению и в роли прямого дополнения обязательно оформляются аффиксами винительного падежа: 1) Ленинградты куррек 'мы видели Ленинград’, Офене яратам 'я люблю Уфу’ и др.; 2) Хэсэнде курнем 'видел Хасана’, ЗеНрэне квтэбе$ 'ждем Зухру’; Болэкэй генэ moprac, AtKixezem меиэн Опекэйре алып инделэр (F. Дэулэтшин) 'Немного погодя, ввели Акзигита с Аиекаем’; Моратшин Зелфэтэрре белэм. Беррец куршегэ твшеп йорей (С. Агиш) * Я знаю Муратшина Зульфакара. Он останавливается у наших соседей’.
Форманты винительного падежа обязательны также для существительных, осложненных аффиксом принадлежности, который в данном случае конкретизирует имена в аспекте определенности. При этом для существительных с аффиксами принадлежности 1-го и 2-го лица в качестве показателей определенности выступают аффиксы винительного падежа -ды/-де (с фонетическими вариантами), а для 3-го лица — аффиксы принадлежности -ы/-е и определенности -н: атымды 'мою лошадь’, атьщды 'твою лошадь’, атын 'его лошадь’, атыбьщы 'нашу лошадь’, атшщры 'вашу лошадь’, атын 'их лошадь’; Атам белдесеремде, минкейлэгтуйымды (фольк.) 'Отец разгадал тайну мою, мысли мои, что я тебе говорила’; Ьаубуллаштан сатта килэ минец тайынъщды rKocon илагым (0. ТаЬиропа) 'Когда прощаюсь, мне хочется плакать, обняв березу твою’; Рэлимэ anaix Ymseea ла hdp cam балалары кеше булНын тип йэшэй. Был изге мат с am есен ул несен дэ, каулыгын да йэллдмдне (СБ) 'Галима-апа Утяева живет, чтобы вырастить детей настоящими людьми. Ради этой святой цели она не жалела ли сил, пи здоровья’.
Однако в функции прямого дополнения существительные с аффиксами принадлежности могут факультативно оформляться винительным падежом. Существительные, имеющие аффиксы принадлежности 1-го и 2-го лица, могут выступать и без аффиксов винительного падежа, в форме же 3-го лица это недопустимо. Даппое положение можно объяснить «тишь тем, что 1-е и
2-е лицо более определенны по самой своей сути, а форма 3-го лица менее определенна, поэтому последняя не может допускать нулевой формы. Ср. Дош-мандан илец катла, ярамкаттан серец ham л а (поел.) 'От врага страну береги, от подхалима — тайну’; Сэсан барра телец тый, одта барра тулыц тый (поел. ) букв. 'При сказителе язык придержи, при мастере — руки’ (т. е. 'Jie хвастайся своим красноречием при сказителе, а уменьем при мастере*); Хафиз. . . эйлтеп mapaha — буркен, яг акын, хатта мыйыгын да бэд таплатан Твхфэт бадип тора (С. Агиш) 'Обернулся Хафиз — а перед ним Тухват, у которого шапка, воротник и даже усы покрыты инеем’.
