Грамматика современного башкирского литературного языка - Юлдашев А.А.
Скачать (прямая ссылка):
Соответственно столь же резко колеблется и ясность гласного, обусловленная прежде всего его длительностью. Гласные проявляют свои различительные признаки настолько ясно, насколько они располагают для этого необходимой длительностью. Чем гласный короче, тем менее ясно звучит и претерпевает, как говорил В. А. Богородицкий, ослабление, приобретая фонетическую неопределенность 3, приводящую нередко к существенным его позиционным изменениям. Гласные нормальной долготы при резком сокращении их длительности в окружении соответствующих согласных в пер-)шх неударных слогах многосложных словоформ, нейтрализуя свои различительные признаки, фонетически сближаются с краткими /е/ (передний) или /ы/ (задний), характеризующимися как раз неопределенностью звучания. Краткие гласные в этой позиции, как правило, выпадают, в лучшем случае становясь сверхкраткими: ср. себ(е)шке 'чаша’, к(е)ше (килмэне) 'никто (не приходил)’, к(ы)шын-я?ын 'зимою и весной’. Утрату длительности и четкости гласного в какой-то мере компенсирует измонопис музыкального тона, позволяющее натренированному слуху уловить его на психолингвистической основе. Ho в целом фонематическую опознаваемость гласных в первую очередь обеспечивает, конечно, длительность их произношения, тем более что башкирские гласные произносятся обычно вяло, во всяком случае без заметного напряжения.
За исключением случаев нейтрализации гласных, их длительность даже при резком сокращении выдерживается в целом в пределах, вполне достаточных для восприятия самими носителями языка с автоматизированными навыками.
Как и минимальная длительность, приводящая к нейтрализации гласных или к их выпадению, известную фонетическую значимость имеет для башкирского вокализма и максимальная длительность, характерная для гласных в открытом ударном слоге: в исконно тюркских словах в этой позиции к непервом слоге башкирские губные /у/ и /у/, отличающиеся от сходных губных других тюркских языков краткостью, вследствие их удлинения деформировались — перешли в бифонемное сочетание фонетически близко стоящего к ним губно-губного сонанта /у/ — /y(w)/ с эпентетическим гласным э— ы, т. е. соответственно в /ey(ew)/ и /ыу/ (biw): *бур б у быу пар5, др.-тюрк. *келиг килу ^ килеу 'приход, приходить’, Баныу (имя собств.). Удвоения длительности в не первом открытом копечном ударном слоге не имеет также и относительно краткое башкирское /и/, которое в исконно тюркских словах в этой позиции не представлено вообще в связи с последовательным переходом этимологического */и/ в /е/, как в татарском, казахском и некоторых других тюркских языках: Рэлий, гилмий 'научный’ (орф. Fдли, гилми), эбей (<^эби) 'бабка, бабушка’.
В рассмотренной позиции предоставлена возможность для наиболее полного и четкого проявления различительных признаков башкирских /а/, /V, /е/, /ы/, /е/, /о/: таба 'сковорода’, бэлэ 'беда’, эсе 'кислый’, тары гпросо’, ошо 'этот7, сосе 'пресный’. Поскольку, однако, в этой позиции в исконно тюркских словах не представлены ы, у и у, а в и о выступают лишь на правах позиционного заместителя /е/ и /ы/, она, очевидно, не может считаться сильной позицией для всех башкирских гласных. Сильной позицией для них не может служить и открытый слог односложных слов, хотя здесь тоже имеются благоприятные условия для проявления качества гласных. Ибо, во-первых, здесь не представлены губные, а /и/ встречается едва ли
:: Богородицкий В. А . О корневом вокализме и его изменениях в казанско-татарском диалекте. — Там же. с. 113.
3 Заказ № 19If»
33
не в единственном слове ти 'сказать5, и то па деле являет собой бифонемноа сочетание ей или ий. Во-вторых, что самое главное, полнозначных слов, состоящих из одного открытого слога крайне мало, а в морфемах-частицах с таким слогом происходит нейтрализация оппозиции гласных (ср. вопросительную частицу мы'ме, мв/мо, усилительную частицу та!тэ и т. п.), в междометиях типа мэ\ 'на!’ гласный теряет естественное звучапие в силу их особой интонации.
В тюркских языках не так уж много и односложных слов, состоящих из одного закрытого слога, чтобы считать их типичными условиями для употребления гласных. Тем более что практически их преобладающее большинство употребляется в агглютинированном виде. А главное — в этой позиции рекурсия гласного и экскурсия последующего согласного сливаются, и гласный неизбежно испытывает влияние согласного. В прикрытых закрытых слогах типа СГС гласный ощущает влияние также и предшествующего согласного, не говоря уже о слогах типа СГСС (дурт 'четыре’, кирт- 'сделать зарубку’, корт 'сугроб5, корт 'червь5, ^кыртг 'сорок5, халъ: 'народ5, терт ит- 'вздрогнуть5), где это влияние усугубляется вследствие неизбежной редукции гласного. К тому же в этой позиции в служебных морфемах-частицах и т. п, происходит нейтрализация оппозиции гласных (ср. модальную частицу дыр !дер, дор/дер, выражающую неуверенное предложение).
Наименее обусловленным представляется употребление гласного в первом открытом слоге, особенно неприкрытом, в составе двусложных и трехсложных слов, где все гласные оказываются в принципе в одинаковых сравнительно благоприятных условиях, обеспечивающих достаточную их фонологическую опознаваемость: э-лек 'ранее’, э-ре 'крупный5, ы-ран 'межа5, ы-cujt 'истый, настоящий*, е-мвт 'надежда5, в-мэ 'помощь коллективная’, о-са 'круп5, а-та 'отец5, а-ра 'расстояние5, э-ле 'теперь, ныне, сейчас’, э-сэ 'мать5, у-тып 'дрова5, у-рак 'серп5, у-та 'насквозь, сквозь’, у-гер гбык5 4.
