Грамматика современного башкирского литературного языка - Юлдашев А.А.
Скачать (прямая ссылка):
304
hue бер яррам итмэйкегер? 'Хотя и видите, что ее состоянии ухудшается изо дня в день, не оказываете ей никакой помощи’; Белэ тороп эйтмэйкеге./ 'Хотя и знаете, не говорите’.
Некоторые формы на -п, выражающие способ действия типа супылдап (тама) '(капает) издавая плеск’, употребляются в редуплицированном виде, означая повторяемость действия, подчеркивая тем самым чисто глагольный характер этих форм: тамсы супылдап-супылдап тама 'капель надает, издания повторяющийся плеск’. Ср.: Улар $а эстэрен тотоп, бвгелвп-бвгвлвп колэлэр (С. Агиш) 'Они тоже смеются, хватаясь за животы и то и дело нагибаясь'; Ул асЫ1 ibin-асъшып кыры хакында уйланы (Э. Лали) 'Испытывая горечь, он думал о своей дочери'. В отдельных случаях редупликация изменяет лексическое значение основы, ср. ул сумып йвнэ 'он плывет ныряя5 (или: 'погружая голову в воду5) и ул сумып-сумып йврэ 'он плывет, время от претит погружая голову в воду’ 28.
В значении способа, образа действия (1), равно как и при обозначении последовательности совершения двух «равноправных» действий (2), форма на -п нередко обнаруживает стремление к семантическому слиянию с соотнесенным с ней последующим глаголом: 1) Уйлап эиглэеер (Г. вмири)е Поступайте обдуманно’; Яргы боркоу тондэррец берендэ rKyprKbin уяндим (F. Эмири) 'Б одну из весенних дутнных ночей я проснулся от испуга’; 2) Сэсемде та pan уррем (О. Бикчэнтоев) 'Я причесалась и заплела косы’. Семантическая тяга деепричастия и последующего глагола друг к другу зависит от сочетаемости и соотношения их лексических значений, от коммуникативной роли этих сочетаний и обусловленной этим частотности употребления последнего. Определенную роль играет здесь, конечно, и соотнесенность обоих глаголов-сказуемых с одним и тем же подлежащим.
Вместе с тем, благодаря своей непосредственной связи с подлежащим, деепричастие сохраняет и проявляет свою синтаксическую валентность и в силу этого не сливается с последующим глаголом, если даже для этого имеются все названные предпосылки — частные лексико-семантические связи с последующим глаголом, характерные для компонентов сложных глаголов, именуемых обычно глагольными видами. Ср. TC у ян дуды мент телке бергэлэшеп, кайып тобондэ торалар сер кейлэшеп (С. Кулибай) 'Лиса со своим другом зайцем стоит под березой, секретничая’, где койлэшеп торалар, при всей своей близости к сложным лексическим единицам названного рода, является принадлежностью синтаксиса.
И только там, где между деепричастием и последующим глаголом нет каких бы то ни было синтаксических отношений, действительно происходит их полное слияние л необратимую лексическую единицу: 7(айкылай акыллы план уйлап сиг артан биті 'Какой разумный план придумал, а!’; Улым, йокэт кенэ яци кепертке алии кил эле (0. Бикчонтоев) 'Сыпок, п р и н е с и - к а побыстрее новый веник5; Хужа бер нисэ кепдэп Иуц барарга. тагы ииїж h а ты п алырга барры (А. ТаЬиров) 'Ходжа через несколько дней опять ездил на базар, чтобы купить ишака’. Ho здесь деепричастие, лишаясь своего значения и синтаксической функции, не может быть квалифицировано как таковое — его аффиксальный показатель являет собой чисто структурную (а не значащую) морфему, в принципе сходную с о в составе русских сложных слов типа паровоз, пароход. Поэтому о собственно словообразовательной функции деепричастия на -п п составе так называемых видовых форм говорить было бьт так же неуместно,
28 В лзвестпои мере редупликация связана со словосложением, а именпо — с соединением синонимичных форм на -п, или семантически близких двух форм на -и в целях создания образных глаголов, функционирующих исключительно как деепричастия: кейепеп-яканып 'наряжаясь’, илап-Ьинтап 'плача горькими слезами’, вшвп-туцып 'замерзая как суслик’, тирлэп-бешеп 'доходя до седьмого нота’. Ср. Hapam штаб та тирлэп-бешеп мэсьэлэ сисеп цлтыра ине (Ф. Осянов) 'Нарат, обливаясь потом, сидел в штабе и решал задачу’; Улар бер куцырак, ку тзрелеп-тейэнеп . . . ауыл урамынан атланылар (Д. Исламов) 'Несколько позже они, нагрузившись поклажей. . шагали по деревенской улице’.
20 Заказ Ni 1919
305
как и об его использовании в качестве показателя прошедшего времени в некоторых других тюркских языках.
Помимо описанных значений и фупкций, обусловленных либо характером лексического значения глагольных основ, либо синтаксическим контекстом, либо и тем и другим, деепричастие на -п широко используется просто в целях выражения относительного времени — предшествования, а то и без этого значения. В этом случае деепричастие выполняет три синтаксических*функции.
J. Организует второстепенное придаточное предложение со значением ограничительного предшествования, примыкающее к основному придаточному предложению сложноподчиненного предложения временной обусловленности с конституирующим деепричастным сказуемым на -гас или -рас та, осуществляющим двустороннюю синтаксическую связь с остальными его двумя сказуемыми: Малдар йорттарга таралышып, урмандагы сац басила тэшкэс, эй алдаръшда биррэлэр шалтырай (Ф. Эсэнов) 'Когда скот разбредется по домам и в лесу оседает пыль, во дворах раздается звон ведер’; Иртш rKояш CUFbini коп бер пи кэ^эре UbLiunrac та, улар юге булалар ине (F. Хэйри) tYTpoM, как только начинало всходить солнце и воздух несколько прогревался, они исчезали тотчас же’; Тик, квй бвтоп, халытс алъышлай баш-лаг ас -кипа, щемэкилдем (F. Локианов) 'Я пришел в себя только после того, как перестала звучать мелодия и парод начал аплодировать’ (первая придаточная часть предложения синтаксически связана лишь со второй его частью и в совокупности с ней, через ее посредство соотносится с главным предложением п модальпо-временпом плане).
