Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятках - Роханский Л.Ш.
Скачать (прямая ссылка):
Характерно, что обычно не вполне ясное различие между двумя последними компонентами традиции для современного исследователя, как правило, весьма четко фиксируется архаичным сознанием. Можно думать, что "исторические" предания, согласно логике этого сознания, связаны с участием человеческих существ, подобных носителям данной традиции, во-первых, и с событиями, охватываемыми актуаль ной памятью коллектива (собственная память рассказчика, память поколения отцов, генеалогические схемы и т.п.), во-вторых. Любопытно, что сходные "историче- O ритуале. Введение в проблематику
11
ские" предания соседних племен квалифицируются внутри данной традиции как лежащие в мифологическом (а не "историческом") времени. Не менее существенно и то, что для "исторических" преданий этого типа все прошлое за пределами охватываемого актуальной памятью лежит недифференцированно в одной плоскости без различения более или менее удаленных от времени рассказчика событий. Актуальность "исторических" преданий подтверждается жанром этиологических объяснений основных объектов на территории данного коллектива и его основных социальных установлений .
В силу операционности определения объектов в- мифопоэ-тическом мышлении (как это сделано?, как произошло? и т.п.) актуальная картина мира неминуемо и неразрывно связывается с космологическими схемами и с "историческими" преданиями, которые рассматриваются как прецедент, служащий образцом для воспроизведения уже только в силу того, что он имел место в "первоначальные" времена. Следовательно, "исторические" предания (как и генеалогические схемы, схемы родства и брачных отношений), служа в конечном с"чете одним и тем же целям, образуют своего ро да временной диапазон данного социума, выраженный в терминах по ко ле ни й — от предков в прошлом до потомства в будущем.jПоэтому миф, как и мифологизированное "историческое" предание, совмещает в себе два аспекта — диахронический (рассказ о прошлом в его явной или неявной связи с настоящим) и синхронический (средство объяснения настоящего, а иногда и будущего).
Эта неразрывная двуединая связь диахронии и синхронии представляет собйй неотъемлемую черту архаичных представлений^ мире. В известной мере она, видимо, объясняет и принципы "прочтения" мифа или истолкования ритуала, а парадигматический набор повторяющихся в мифе мотивов образует условие йонимания текста9, причем само это понимание не что иное, как знание правил соотнесения прецедента с данным актуальным событием или, другими словами, умение определить, образом чего является данное событие .
Из сказанного выше следует, что для архаичного мифо-поэтического сознания все, что есть сейчас, — результат развертывания первоначального прецедента, экспликация исходной ситуации в новые условия "оплотняющёгося" космологического бытия. В этом смысле все события космологического мифа лишь повторение TOCO , что было в общем виде манифестировано в акте творения ("аллособытия"), а все герои мифа — разные вариации демиурга в акте творения ("аллогерои"). Так внутри космологического мифа создается весьма плотная, наглядная и тотальная сеть отождествлений с правилами переходов '(трансформаций) от одного события к другому, от одного героя к другому, Поэтому можно настаивать на том, что ^'архаичное мифопо этическое у сознание в высокой степени ориентировано на необходимость постоянного решения проблемы тождества, для чего оно вырабатывает особый набор "технических" операций. 12
В.И.Топоров 1
Мифопоэтическое мировоззрение космологической эпохи исходит из тождества (или по крайней мере из особой связанности, зависимости, подтверждаемой и операционно) ('макрокосма и микрокосма, мира и человека. Человек как таковой — один из крайних ипостасных элементов космологической схемы, ее завершение и одновременно начало нового ряда, уже не умещающегося в космологические рамки. 'Состав человека, его плоть в конечном счете восходят к космической материи, которая, "оплотнившись", легла в основу стихий и природных объектов (например, элементов ландшафта). Известен целый класс довольно многочисленных текстов, относящихся к самым разным мифопоэтическим традициям и описывающих правила отождествления космического (природного) и человеческого (плоть — земля, кровь — вода, волосы — растения, кости — камень, зрение /глаза/ — солнце, слух /уши/ — страны света, дыхание /душа/ — ветер, голова — небо, разные члены тела - разные социальные группы и т.п.). Этот же принцип определяет многочисленные примеры моделирования не только космического пространства и земли в целом, но и других сфер — жилища, утвари, одежды, разные части которых на языковом и надъ-языковом уровнях соотносимы с названиями элементов человеческого тела (ср. подножие горы, ножка стола, наша рюмки и т.п. или многочисленные случаи антропоморфизации неодушевленных объектов в языке, в образных системах — словесных и изобразительных — и т.д.). Связь макрокосма и микрокосма становится еще более тесной и очевидной в свете обнаруженного в последние десятилетия глубочайшего параллелизма между космогонией и эмбриогонией, соответственно между космологическими и эмбриологическими идеями в разных и довольно многих мифопоэтических традициях10 "Основа космогонического и эмбриогонического мифа оказывается, по сути дела, единой. Возможно, еще более интересен тот факт, что известной соотнесенности космогонического мифа с соответствующим ритуалом "обновления" мира (обычно основной годовой ритуал) может быть поставлена в параллель связь между эмбриогоническим мифом и ритуалом зачатия (ср. ритуал тоба-батаков, в котором видят с / большим вероятием символическое воспроизведение оплодотворения яйца; при этом ритуальный танец бога-оплодотворителя образует круговой путь и знаменует начало Нового года11). Сам же этот ритуал описавший его исследователь квалифицирует как "магико-религиозную драматизацию „тотального" космического обновления". Об этой связи космогонии и эмбриогонии, верха и низа, того, что вовне, и того, что внутри, нельзя забывать тем более, что эмбриого-ническая сфера обычно оттесняется, табуируется, перекодируется на язык космологии (ср. Землю-Мать, продолжающую тему рождающего лона, но соотносимую с ее космологическим партнером — Небом-Отцом). Все это нужно иметь в виду при рассуждениях о космологическом элементе архаичного сознания, выступающем нередко как "просветленный", очищенный вариант идеи зачатия и порождения (ср. образ рождающего O ритуале. Введение в проблематику
