Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятках - Роханский Л.Ш.
Скачать (прямая ссылка):
Эта инакость поведения воспринимается как нарушение нормы, чаще всего ничем не оправданное с точки зрения именно здравого смысла. Человек трикстерной природы (например, динамически ориентированный фаталист) и трикстер — персонаж мифологической сказки всегда ищут в хаосе возможностей свой единственный шанс на необщих путях, а ими оказываются обычно такие пути, которые расцениваются коллективным сознанием (во всяком случае, при первом взгляде) как неправильные, неэффективные, ошибочные, заведомо плохие. Собственно говоря, так оно и есть, особенно если учесть, что главная цель коллектива — установка не на максимум, а на гарантию сохранности, часто предполагающей именно стабильность, неизменность, верность апробированным образцам, и прежде всего прецеденту, рассматриваемому как основание, своего рода raison d'etre данной традиции. В формуле "пан или пропал" для коллектива самое важное не пропасть. Но существует клаЬс экстремальных ситуаций, когда единственный шанс спасения — в отдаче себя выбору между "пан" или "пропал", полным успехом или тотальным поражением (гибелью), во вступлении на путь риска, где неудача окончательна, необратима и навсегда закрывает ситуацию. Трикстер (и подобные ему персонажи) как раз и выступает основным героем этой ситуации, откуда и объясняется еще один парадокс — то поразительное сочетание неожидан- Примечания 59
lb« удач и случайных, никак не трагических, но как бы обидных неудач и поражений (вплоть до смерти), которое решительно нарушает "сказочную" логику и из всех персонажей свойственно только трикс-теру-
Отдача себя этой рискованной ситуации выбора есть не что иное, как поиск некоего скрытого резерва, но не за счет стандартных или построенных по их образцу решений или даже магии чуда (хотя .их элементы иногда и выступают, правда как второстепенные, в связи с трикстером), а за счет соответствующего критической ситуации парадоксального изменения поведенческой реакции на внешний стимул. Готовность и умение усвоить себе особый тип поведения с особой логикой (точнее, анти-логикой) определяет активный полюс деятельности трикстера; отдача же себя ситуации рокового выбора, напротив, отсыпает к пассивному полюсу, где сам трикстер оказывается игрушкой в руках Судьбы, если только на следующем этапе он не переигрывает ее за счет особой, даже Судьбе неизвестной стратегии поведения.
Эта "иная" (не как у всех) стратегия поведения предполагает не только особого носителя ее (психосоциальный тип жреца-жертвы, шамана, юродивого, дервиша, любого рыцаря удачи, действующего в одиночку, не уклоняющегося от риска и, более того, ищущего спасения только в ситуации, связанной с риском, в самоотречении), но и особое представление о "причинно-следственной" структуре мира, о его геометрии с точки зрения выбора между удачей и^неудачей. "Трик-стерное" (если говорить о сказке) или — сугубо условно — "шаманское" (если говорить о реальности, лежащей за фольклорным текстом) понимание мира обнаруживает поразительные схождения с той глубинной установкой, которая лежит в основе ритуала, противоположна доминирующей направленности мифа, и соотносится Леви-Строссом со сферой непрерывно го и соответствующей стратегией.
81 Разумеется, эти противопоставления являются некоторой идеализацией и "максимизацией" реально обнаруживаемых возможностей и предрасположенностей. Практическое сотрудничество двух противоположных направлений постоянно приводит к гибридным образованиям на разных уровнях. "Иначе говоря, чувственная деятельность тоже имеет интеллектуальный аспект, и внешние данные интуитивно никогда
не замыкаются на самих себе, но оформляются в виде текст, выработанного совместным действием органов чувств и рассудка. Эта выработка производится одновременно в двух различных направлениях: в направлении последовательного членения синтагмы (основной мысли) и в направлении возрастающего обобщения парадигмы. Первое из них можно было бы назвать метонимическим. В нем каждая относительная целостность делится на части, на которые можно разбить это Целое. Таким образом, любая пара первоначальной оппозиции ро-
ждает вторичные пары, затем третичные и т.д. до тех пор, пока анализ не наткнется на бесконечно малые оппозиции, которых так много в ритуальных речах. Другая линия, которая является собственно линией мифа, подчеркивает именно метафорический жанр; она сводит индивидуальное в парадигму и 'одновременно расширяет и сужает конкретные данные, заставляя их один за другим преодолевать прерывистые пороги, отделяющие эмпирический ряд от символического, затем от мнимого и, наконец, от схематизма" (Ldvi-Strause С. Mytho-1Ogiques. IV, с.604). 60 Примечания
82 Понимание архаичным сознанием переживаемого мира как T ы отсыпает к диалогической ситуации, которая, видимо, была исходной и для становления языка, Слова.
83 Если допустима связь др.-греч. yodos'слово' ('миф', и.-евр. *rm-dh~) и родственных ему лексем, обозначающих словесную и даже мыслительную деятельность и их результаты в других индоевропейских языках, со словами, восходящими к и.-евр. *тй~, обозначающему неясную, неартикулированную, неполною речь, "квази-речь", "квази-сло-во" (ср. лат. muttid 'бормотать', 'пытаться разговаривать', др.-в-нем. mutilon, ср.-н.-нем. muimelen, англ. mumble, др.-инд. тйка-
