Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятках - Роханский Л.Ш.
Скачать (прямая ссылка):
Этого одного достаточно, чтобы не на чем было строить теорию козлиных хоров. Предположение о том, что поэт и единственный пока актер именовался трагедом, потому что пел о козле или был одет в козлиную шкуру, плохо согласуется с семантикой аналогичных терминов: rhapsSidos, monSidos, aulSidos, kitharSidos, komSidos, meloidos, paroidos — все эти термины указывают на способ или условие самого пения, но не на содержание песни и не на облик певца. Козья шкура в качестве театрального костюма для ранней трагедии — вещь также маловероятная. Актер изображал кого-либо из героев — Ахилла, Агамемнона, Нио-бу, и такое облачение для царственных персонажей трагедии было бы чрезвычайно нелепым. Козья шкура мыслилась облаченьем "низших" — рабов и пастухов15, театральные же костюмы отличает, как правило, пышность, а не аскетизм. Невозможно согласиться и с тем, что термин родился на Пелопоннесе из обрядовой драмы ряженных козлами задолго до аттической литературной трагедии. "Пелопон-20 Зак. 493 306 H.B. Брагинская
несцы", по словам Аристотеля (Poet. 1448а 29 и сл.), претендовали (должно быть, без оснований) на дорийское-происхождение терминов комедия (во всяком случае, на первую его часть) и драма (первоначально прилагалось только к трагедии), но не термина трагедия. Кроме того, tragSidos — слово, оформленное в аттическом диалекте, где aoi переходит в 6i. Этим можно было бы пренебречь, считая пелопоннесским только термин tragoi, если бы мы знали, как назывались существа, изображаемые козлоногими и козлоголовыми, пляшущими и играющими на флейте на памятниках Пелопоннеса16. Но неизвестно, были ли они трагами, сатирами, айгами Caix — чаще коза, но иногда и козел, а во множественном числе обозначает это животное без различения пола) или, наконец, панами., что всего вероятнее (ср. мн.ч. паны: Aesch. Fr.36; Arph. Eccl. 1069; Plat. Legg. 815с; и культовое соседство Пана и Диониса на Пелопоннесе; Paus. II, 24, 6).
Представления о существах миксантропической природы были распространены по всей Греции, общее для них имя было "сатиры", оно впервые встречается у Гесиода (Hes. Fr. 198 Rz =123 М). В Пелопоннесе (Аркадии) традиция помещает демона по имени Сатир (Apollod. II, 1, 2; 4), но облик его неизвестен. В тех же случаях, когда облик сатира представлен в изображении (а таких изображений множе~а ство, и что это именно сатиры, подтверждается надписью16 ), то, как выразился Лески, "козлы, которых мы искали, оказались конями". Действительно, вопреки тому, что можно прочесть в любом учебнике, сатирами и/или силенами (в Аттике классического периода это синонимы17) назывались курносые итифаллические демоны с конским хвостом и ушами, иногда и с конскими копытами; для ранних изображений характерна также густая грива коней. Изобразительный материал (коринфские, халкидские, аттические и другие вазы архаического и классического периода, рельефы, статуэтки и пр.) исчерпывающе исследован Кюнертом18. На аттических вазах сатиры появляются около 520 г. до н.э., т.е. вскоре после введения (в 525 г.) в программу Городских Дионисий сатировой драмы. Таким образом, для того времени, когда трагедия должна была бы "рождаться" из драмы сатиров, сатиры в Аттике еще не засвидетельствованы. Возможно, только после введенного Пратиной новшества сатиры начинают мыслиться свитой Диониса: ведь на хал-кидских и малоазийских сосудах сатиры-силены изображаются сайи по себе, без Диониса и его атрибутов. Стоит упомянуть и о том, что сатиры-силены изображаются вместе с козлоподобными существами пелопоннесского образца19, что делает зоологические споры филологов (козьи ди у сатира хвост и уши или конские и не является ли театральное трико с ворсом признаком "козлиности" этих существ) еще более анекдотичными. Подобные изображения ясно показывают, что козлоподобные существа и сатиры — разные персонажи .
Встречающееся в научной литературе мнение, что коне- Трагедия и ритуал у Вячеслава Иванова
307
подобные существа характерны для одной Аттики и что это — силены, в отличие от пелопоннесских козлоподобных сатиров, основано исключительно на желании "сохранить" этих последних ради идеи "козлиной песни". Но силен вовсе не аттический образ20. Имя Силен носил отец аркадского кентавра Фола (Apollod. II, 5, 4), что, возможно, свидетельствует о конской природе этого Силена. Силен (Паппосилен) стал представляться в Аттике родителем тиаса сатиров, что трудно согласовать с тем, что силены — существа конской природы, а сатиры — козлиной. По Павсанию (I, 23, 5), силены — это старые сатиры. В эллинистическую эпоху сатиры-силены сближаются по облику с Паном, приобретая в некоторых изображениях и раздвоенные копыта и рожки21. Самое раннее, еще единичное, изображение козлоподобных, но похожих на сатиров существ (у пелопоннесских козлоногих плясунов, в отличие от сатиров, звериные морды) датируется серединой V в. (кратер Пандоры)22. Однако к этому времени трагедия была уже в зените, и ко-злы-сатиры-траги явно опоздали.
Из книги в книгу, из статьи в статью кочуют ссылки также на то, что в самих драматических текстах содержатся ясные свидетельства о козлином облике сатиров. Что же это за свидетельства? В отрывке из Эсхила (считается, что из сатировой драмы "Прометей-огненосец" — Plut. De inim. ut. 86 F=Fr. 207 Nauck) Прометей обращаемся к сатиру, впервые увидевшему огонь и пытающемуся обнять его и поцеловать: "Траг, так ты пожалеешь о бороде". Уже высказывалось мнение, что здесь использована пословица23 . Но и вне параллелей из паремиологического ряда буквально эту фразу понимать нельзя. Ведь вместо звательного падежа (trage) здесь использован именительный (tragos). Будь сатир трагом-козлом и обращайся к нему Прометей по его собственному имени, форма была бы trage. Именительный падеж при обращении — это, так сказать, "назывательный" падеж, означающий не просто обращение, но обращение-нарекание, когда дают кличку, прозвище. Здесь прозвище "траг" дается сатиру за длинную бороду и любопытство с намеком на козлиную бороду из пословицы2" . В "Следопытах" Софокла о Корифее сатирового хора говорится, что он кичится бородою, как козел (Soph. lehn. 357), и, стало быть, им не является! В "Киклопе" Еврипи-да (ст. 78 —82) хор сатиров, одетых в козьи шкуры, недоволен этой своей одеждой: сатиры принуждены носить ее как пастухи Полифема. Козья шкура — предмет жалоб, она не есть что-то присущее сатирам по природе. В "Ономасти-коне" Поллукса среди костюмов сатиров наряду с другими облачениями — небридой, шкурой пантеры или барса, пурпурным гиматием, хитоном с ворсом и рукавами — упоминается и трагэ, или айгэ, причем у козьей шкуры (trage, aigi) нет какого-то особого положения в этом ряду (Poll. IV, 118). Что же до известного толкования слова "трагедия" из Большого Этимологика (s.v. tragoidia), то его нельзя считать не только надежным свидетельством, но во-20* 308 H.B. Брагинская
