Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятках - Роханский Л.Ш.
Скачать (прямая ссылка):
Приведенное свидетельство зависит, по существу, от Геродота, по словам которого Арион, "первый из людей нам известных, создал дифирамб (разумеем опять: возвел дифирамбическое действо из обряда в художество), и наименовал (разумеем: отдельные дифирамбы означил соответствующими наименованиями по хору), и обучал дифирамбические хоры в Коринфе"6, — но кажется истолкованием Геродотова текста на основании дополнительных сведений. Так, Геродот вовсе не упоминает о Сатирах, и сообщение о них у Свиды, по-видимому, восходит к грамматической литературе перипатетиков, развивавших слова Аристотеля о действе Сатиров как о колыбели трагедии; мы видели выше (§ 2), что нет причин отвергать Аристотелево утверждение как априорное построение, не обоснованное историко-литературною традицией. Во всяком случае, оба разобранныя известия нашли неожиданное, частичное, правда, но существенное подтверждение в виде парафразы из элегий Солона у византийского грамматика Иоанна Диакона, переходившей от одного компилятора к другому без проверки по оригиналу и все же сохранившей нам подлинное мнение величайшего авторитета той эпохи, когда аттическая трагедия только что зачиналась: "впервые трагическое действо ввел Арион из Мефимны, как учит Солон в своих „Элегиях""0. Поистине, нет уже никакого основания отрицать вместе с Риджуэем дорическое происхождение трагедии: признание такового отнюдь не ограничивает наших перспектив на ея отдаленное, до-пелопоннесское прошлое (ср. § 2), и только это признание, с другой стороны, удовлетворительно объясняет и условно-дорический (что неоспо-
® Herodot. I, 23: kai dithyrambon proton anthropon ton hemeis idmen poiesanta te kai onomasanta kai didaxanta en Korinthoi.
B Tes de tragoidias proton drama Arion ho Methymnaios eisegagen, hosper Solon en tais epigraphomenais Elegeiais edidaxen. Достоверность этой цитаты убедительно защитил, остроумно проследив ее гене-сис, Ф.Ф.Зелинский /1/. Достоверною признает ее и Виламовиц /20/. Последний правильно замечает, что слово Tragoidia Солоном употреблено не было, — оно ведь не укладывается в элегический размер; итак, он говорил о tragikon drama или tragikos tropos41. 25 А Вяч. Ив. Иванов
римо) диалект хоровых частей аттической драмы, и упорное появление козлов-Сатиров на почве аттических Силенов — как в Эсхиловом фрагменте из сатировского действа о Прометее, так и в "Следопытах" Софокла1*0.
Думая, с Крузиусомг, что приведенное свидетельство из словаря Свиды "относится все целиком к дифирамбу", который рассматривается, в согласии с доктриной Аристотеля, как "первичная форма трагедии", и что упомянутый вначале "tragikos tropos отвечает маске Сатиров" в конце приведенного сообщения, — мы не можем согласиться с Рейшемд, что оно распадается на три отдельныя известия о трех различных нововведениях Ариона, а именно о создании: а) кикли-ческого дифирамба, б) трагического действа и, наконец, в) драмы Сатиров. Ясно, что сначала говорится у Свиды о трагическом роде поэзии вообще, потом о хоре, в котором этот род осуществлялся (это Геродотовы tragikoi choroi, они же kyklioi, откуда и круглая, киклическая, орхестра Дионисова театра), и вместе о запевале хора, зачинателе драматического движения (dithyrambon aisai), — далее, о разноименности Арионовых действ, — следовательно, о введении многообразных личин, в зависимости от содержания дифирамбического лицедейства. Что же до Сатиров, заговоривших у Ариона размерно, можно условно допустить с Рей-шем, что речь идет о satyrikon drama в ея начатках, как о завершении ранее исполненного действа, но только как о завершении, непосредственно соединенном с самым действом, а не отделенном от него и не обособившемся, как впоследствии, даже по сюжету, от предшествующей ему трагедии1,1 а. Страсти героя свершились; демонические спутники Дионисо-вы, обернувшиеся при изображении героической участи старцами или ключевыми нимфами, принимают свой обычный козлиный облик (das also war das Traumbilds Kern: /"а это и было сутью виденья!"/); наступает реакция безудержного веселья, сменяющего собою страстной плач; искони в эти мгновения начиналась пляска в звериных харях (§ 2, примеч. /г/) Арион мог художественно ее усовершенствовать. Возможно думать и о промежуточных вторжениях козлоногого сонма в плачевное действо, имевших в пелопоннесской трагедии, быть может, характер коротких шутовских интерлюдий. Последующее развитие трагедии клонилось к приданию ей большей стройности, гармонии и торжественности; она заграждалась от юмора (geloia lexis /"потешная речь"/,) шалой ватаги, пока не наступал черед и для ея резвых игр.
Te же исследование Рейша законно ограничивает мнение о неизменно териоморфическом сонме Сатиров как единственном хоре героических действ. Оставляя в стороне уже выше затронутый вопрос, не была ли конская личина издревле преобладающей над козлиною, но, во всяком случае, исключая Силенов из пелопоннесских игрищ и не представляя себе "трагических хоров" Геродота иначе как хорами козлов, —
г /5, т.II, стб.840 и сл./.
Д /12/. Возникновение трагедии 253
