А.А. Шахматов: Пособие для учащиеся - Макаров В.И.
Скачать (прямая ссылка):
Первое знакомство с принципами сравнительно-исторического исследования происходит у А. Шахматова под влиянием лейпцигского учи геля словесности Бругмана — брата известного лнпгвисіа XlX в. Карла Бругмана. Увлечение историей народов у юного А. Шахматова не угасает. Письмо сестре Жене от 21 сентября 1876 г. мальчик начинает категоричным предупреждением: «,Мое письмо будет серьез-
ным н отнюдь не может быть пренебреженным...» Зная, что тетя с девочками собирается приехать к ним за границу, Алеша просит сестру взять с собой из его секретера «Несго-рову летопись» (летописный свод, составленный в конце XI —начале ХІГ в. монахом Киево-Печерского монастыря Нестором), а также три части «Истории» С. М. Соловьева, три части популярной в конце X[X в, «!Истории России» Д. И. Иловайского, обе части «Русских людей» Вольфа, все его тетради по русской истории — записи прочитанного и первые самостоятельные научные опыты. Как видим, работ западных ученых юному исследователю оказывается недостаточно для целиком захватившего его сочинения па истории скифов, бывших одними из древнейших обитателей Северного Причерноморья — будущей территории восточных славян.
В письме из Парижа от 24 декабря того же 1976 г., поздравив в трех строках добрых знакомых семьи с наступающим праздником, Алеша продолжает: «Чем же другим выразить Вам мою любовь, мое уважение к Вам? Историей — каким-нибудь историческим выводом? Но история, начиная со скифов до самого Рюрика, всем надоела (исключая меня), потому что я дальше не двигаюсь...» Шахматов сетует на недостаточно быстрое изучение и описание им скифо-славянской истории, хотя период этот довольно продолжителен и охватывает более полутора тысяч лет. Затем в письме идут слова, звучащие как клятва, как торжественный обет двенадцатилетнего мальчика посвятить себя святому делу науки: «Я люблю историю и буду любить ее: я влезаю на лестницу, начиная с низших ступеней, и влезаю медленно, часто спускаясь назад, но влезши, я больше не спущусь...» Это уже не детское восприятие тернистого пути ученого, а совсем взрослое осознание своих жизненных принципов.
К началу 1877 г. относится зарождение у А. Шахматова привязанности к словесности. В январском письме домой он признается уже: «История и, в особенности, словесность имеют прелесть для меняв.
В наши дни многие коллекционируют марки, значки, ¦лишенные этикетки, пуговицы, календари, зажигалки. А в гу далекую для нас эпоху было обычным даже среди гимназистов коллекционировать слова. Во всяком случае, никто из обучающихся в гимназии Креймана, куда вернулся А. Шахматов, не только не удивляется предмету его
16
одержимости, но, напротив, многие вступают с ним в обмен словами и даже выдвигают свои довольно жесткие условия. Увлечение это разделяют с гимназистами и их родители. В начале марта мальчик располагает уже 700 санскритскими словами, вскоре приобретает еще 340, У отца ученика 4-го класса за 50 санскритских и 3 готских слова он выменивает 60 исландских, за 40 персидских и 8 арабских— 50 финских и литовских, в обмен на 257 дреене-іерманских слов приобретает 60 редких готских, а отдав 641 санскритское слово, получает еврейскую азбуку и готские спряжения и склонения (естественно, им отдаются лишь копии слов). Неожиданно домой приходит переполненное величайшей тревогой письмо. «У меня критическое положение»,— сообщает он родственникам, «Что с Лоло? Что с мальчиком?» — почти в один голос произносят тетя и дядя и резко наклоняются к читающей письмо Жене, «У меня критическое положение. Ж^лаю купить армянскую азбуку и несколько мифологических песен, но за них требуют 1200 слов санскритских. Такого у меня нет капитала...» Все облегченно вздыхают, улыбаются, особенно когда узнают из письма о найденном мальчиком выходе: Алеша просил поступившего в гимназию армянина Кочкарева написать ему армянские числительные и азбуку за... несколько привезенных из дома... миндалей.
Соученик Шахматова Прогульбиикий, выполняя поручение отца, пытается купить у своего товарища сочинение «Взгляд на историю с филологической точки зрения», а также собранные им слова и примечания к ним, но автор наотрез отказывается от денег и отдает работу даром. Какой пустяк: он напишет сколько угодно таких сочинений!
Вы, возможно, обратили внимание, что особый интерес у гимназистов вызывают слова санскритского языка, ото не случайно. Сопоставляя богатства этого мертвого языка с другими мертвыми (древнегреческим, латинским, готским, старославянским и др.) или живыми языками, уче-Hbje с немалой достоверностью воссоздают картину индоевропейского языка. Книга А. С. Хомякова «Сравнение русских слов с санскритскими» убеждает А. Шахматова в реальной близости санскрита к славянским языкам. Об этом говорят сопоставления: русск. дом, санскр. aama, русск. бык, санскр. go (ср. русск. говядина), русск. новый, санскр. лаш, русск. путь, санскр. patha, русск. сын, санскр.
J7
samt, русск. имя, сапскр. tiamun, русск. два, сапскр. itva, русск. свой, сапскр. sua.
Новое увлечение А. Шахматова не заслоняет, а скорее усиливает его тоску по дому, по родным, которым ему хочется поведать о всех находках, сомнениях, планах. Он считает дни, чаш до новой встречи с ними, счастливыми и хорошими людьми, когда, как он пишет, «припавши к тете, буду лобызать ее ароматные рученьки и целовать дядю сильно и крепко, сильнее и крепче любящего сына.,. С ужасом жду то время, когда я вас лишусь! Кто будет тогда порицать, кто хвалить, кто гладить по головке13* Серьезное отношение к своей цели в жизни заставляет мальчика нередко соизмерять свои возможности с тем, что уже им сделано: «Ліне часто приходит о голову мысль, как коротка человеческая жизнь. Может статься, что я уже прожил половину всей жизни: и что же, я ничего не сделал. Ничто в моей жизни не достойно похвалы...»
