Старославянский язык - Хабургаев Г.А.
Скачать (прямая ссылка):
[= «Не следовало ли и тебе простить своего товарища?»] .(Ассем. ев., Mm., XVIII) и т. д. Такие конструкции характеризовались значением долженствования и в том случае, если в спрягаемой форме при инфинитиве употреб-
< — «
лялся глагол .IVklTIi: BrKICTTi В К Il Il T и ICBU • въ до.мъ единого къНАЗа фариС'ІИСКЛ [= «Надлежало Иисусу войти в дом одного фарисейского вельможи»] (Сав. кн., JI., XIV).
Старославянскому языку известны безличные предложения с инфинитивом в качестве главного члена со значением необходимости, неизбежности; объект в таких предложениях также выражался дательным падежом: (і се тржсъ великъ въ!стъ въ люри.) Iiko покръжати са коравлгс влъналш [= «(И вот в море началась сильная буря,) так что судно стало захлестывать волнами»] (Map., ев., Mm., VIII; дословно «покрываться судну волнами»; ср. русск.: Сидеть ему здесь весь день!). С отрицанием такие конструкции означали категорическое запрещение: не «лати са валгк... неволік, т. е. «Не смейте клясться небом!» (Зогр. ев., Mm., V).
Безличными становились предложения с отрицанием бытия, существования; имя, обозначавшее отрицаемый предмет (или лицо), в таких предложениях употреблялось в родительном падеже (в соответствующих утвердительных оборотах—именительный падеж): KOpaBiVb иного не tvfc тоу [=«Не было там иного суднаь] (Зогр., Map., Ассем. ев., Ин., VI; ср.: в-fe коравак тоу ]= «Было там судно»] —с именительным падежом); иса не въхтъ тоу ни оуувникъ его [ = «Не было там ни Иисуса, ни его учеников»] (там же); и н-Ьстъ иного разв-Ь его [=«И нет (никого) другого, кроме него»] (там же, Mp., XII); св-Ьта да не сииктъ I= «Пусть не будет света»] (С у пр. рук.; ср. утвердительную конструкцию: св-Ьтъ да сииктъ [= «Пусть будет (сияет) veemh]).
Дополнительная литература
А. Вайан. Руководство по старославянскому языку. M., 4951, § 253— 254, 257 (стр. 389—392, "395—397).
А. Мей е. Общеславянский язык. M., 1951, п. 538—550 (стр. 380—387). ФУНКЦИИ ПРИЧАСТИЙ В ПРЕДЛОЖЕНИИ
§ 430. Будучи образованными от глагольных основ и сохраняя ряд глагольных категорий (вид, залог, отчасти — время), причастия характеризовались формами словоизменения имен прилагательных и могли выполнять в предложении функции, свойственные
прилагательным, в частности определять имя, указывая на признак
( w
вытекающий из его действия или состояния: кид-Ь силюна-1 аикдр-Ьа врата того силюна. в ъ лі eтж фа лф'Ьжл в люр'е [== «(Он) увидел Симона и Андрея, Симонова брата, бросающих сети в море»] (Зогр. ев., Mp., I); причастие вълдетжшта определяет прямые объекты смлюнл и лнкдр"Ьа, указывая на признак, вытекающий из их действия.
Однако в функции определения или именной части сказуемого действительные причастия употреблялись не часто. Четко осознаваемое значение действия или состояния, особенно свойственное действительным причастиям, определяло иную роль их в старославянском предложении. В том случае, когда возникала необходимость указать на ряд действий или состояний, характеризовавших субъект или выполнявшихся субъектом, спрягаемой глагольной формо й о бозн ач ал ос ь лишь главное, наиболее существенное в данной ситуации или в данный момент действие (состояние): остальные же действия (состояния) субъекта обозначались действительными причастиями. Таким образом, действительные причастия, согласуясь с подлежащим в роде, числе и падеже как определения, фактически обозначали второстепенное действие, а не признак подлежащего (наподобие современного русского деепричастия, а не причастия): і о у в ¦(; д "і; в -к ш и Фіго ккялєжитг въ д-раліинФ фарисЬов"Ь ¦ п р и и є C ъ ш и алавастръ Atypoy і с т а в ъ Ui и зади при ногоу его • п л a Y ж ш т и са наYatt AVOYhth ноя'Ь его слъзалш ¦ и власті гллвті своеіл отираани [= «И (грешница), узнає, что он остановился в доме фарисея принеся алебастровый сосуд мира и став сзади, у его ног, плача Стала обливать его ноги слезами и вытирала волосами головь своей»] (Map. ев., JJ., VII). Значение действия, а не признак для действительных причастий было настолько заметным, что иногдг они соединялись со сказуемым союзом и—как однородные члену:
.412
jf np і ш e д ъ исъ e домъ петровъ и к и д ¦!; тъштж его [=«Иисус, войдя в дом Петра, (и) увидел его тещу»] (Ассем. ев., Mm., VIII).
Такое употребление причастий для указания на побочные, сопутствующие основному действия (или состояния) субъекта было удачно названо А. А. Потебней «второстепенным сказуемым». Функция «второстепенного сказуемого» в старославянских памятниках могла получить такое широкое распространение под влиянием греческого оригинала переводов, ибо она характерна для причастий в греческом языке евангелий. Но эта функция не была чужда и славянским причастиям; именно она привела к образованию современных русских деепричастий (из форм именительного падежа действительных причастий), указывающих на второстепенное действие субъекта.
«Дательный самостоятельный»
§ 431. В старославянских текстах очень распространен причастный оборот, составлявший в смысловом отношении относительно самостоятельное единство; он характеризовал обстоятельства (время, причину, условия и т. д.) совершения действия, указанного в том предложении, к которому примыкал. Главными элементами этого самостоятельного причастного оборота были дополнение, выраженное существительным или местоимением в дательном падеже, и согласованное с ним причастие (обычно — действительное) вместе с зависимыми словами. Такой обособленный причастный оборот обычно называют «дательным самостоятельным», подчеркивая этим его формальный признак (дательный падеж главных элементов) и относительную смысловую самостоятельность.
