Старославянский язык - Хабургаев Г.А.
Скачать (прямая ссылка):
Побудительный оттенок могли приобретать безличные отрицательные предложения со значением запрещения: не достоитъ ти им*Ьти бIA [= «Не должно тебе обладать ею!»] (Зогр., Map. ев., Mm., XIV): не довро есть, выти улов'Ькоу кднолюу [= «Не подобает человеку быть одному»] (Супр. рук.).
§ 425. Распространенным показателем вопросительного предложения была в старославянском языке частица ли, которая в предложении всегда занимала место после первого знаменательного слова: достоитъ ли нлл1ъ квслрбви длнь AdTM [= «Надлежит ли нам платить подать кесарю?»] (Map. e в., Jl., XX); достоитъ ли въ совотж довро творити [= «Подобает ли в субботу делать добро»?] (там же, Mp., III); тъ| ли еси црь нодЬккъ [== «Ты ли царь Иудейский?»] (Зогр. ев., Mp., XXVII) и т. д.
С отрицанием эти предложения приобретали характер ритори-
f
ческого вопроса, что характерно для ораторской речи: не отъ жєіш ли роди ca [= «Не от женщины ли родился (он, т. е. Христос)?»] (Супр. рук,); ІІ6 AlOCH ли ДЛСТЪ BdAlT занонъ J= «Не Моисей ли дал вам законы?»] (Map. ев., Ин., VII).
Частица ли использовалась обычно в тех случаях, когда ответа требовало вопросительное высказывание в целом, т. е. когда на поставленный вопрос мог последовать ответ «да» или «нет». В тех случаях, когда под вопросом находился какой-либо определенный член предложения, использовались заменявшие этот член относительные местоимения или наречия, которые получали значение вопросительных: къто прикоснж са ризъ лкчд-ъ [= «Ктп,:!Щ»
тронулся do моих одежд?»] (Зогр. ев., Mp., V); Yто страшийр
< • -
.406 6сте ліалов'Ьри [ = «Чего вы испугались, маловеры?»] (Мар. ев., /И/«., VIII); уесо ради ліу-ро се не продли» в-ыст-ъ [—«.Почему (дословно «ради чего») не продано было это миро?»] (там же, Ihi., XII); колико и.нате Д'ліиіт [ = «Сколько у вас Хлебов?»]
с
(там же, Mp., VII); къде уоштеши і о у-готов a e літ, ти -Ixth
цас\*а [ = «Где ты хочешь, чтобы мы тебе приготовили пасху?»]
(Зогр. ев., Mm., XXVI); когда оуво си пжджтъ [ = «Когда же
это будет?»] (Зогр., Map. ев., Л., XXI); к ъскжж в-кі лшслите
З-ьло къ срдцид-т г. а и і ид* "к [= «Зачем вы замышляете зло в своих
сердцах?»] (Map. ев., Mm., IX) и т. д.
В тех случаях, когда вопросительному предложению надо было
придать оттенок сомнения или удивления, использовалась частица
і І
еда («разве, неужели»): еда азъ єслік рав'ви [= «Разве (неужелиУ это я, учитель?»] (Зогр. ев., Mm., XXVI). Значение сомнения, свойственное частице еда, определяло ее обычное употребление, при риторическом вопросе, предполагающем отрицательный ответ: еда люжетъ сл'Ьнкцк сл'Ьпца водити [ = «Разве может слепой водить слепого?»] (Зогр. ев., Л., VI); еда овкблГнктъ отъ тръ-: nirb гроздъ! ли отъ p-bnk-b сл\окъви [= «Разве снимают виноград с терновника или фиги с репейника?»] (там же, Mm., VII)1.
Односоставные предложения
ф 426. Как было отмечено выше (см. § 411), для старославянского языка характерны бесподлежащные предложения. В ряде
случаев, как известно, отсутствие подлежащего было признаком
<
«неполноты» предложения. Так, в предложении і иц-Ьли лнюгы НЄД,TwKkirkIbA [= «И исцелил многих больных»] (Зогр. ев., Mp., I) отсутствие подлежащего не связано со структурными особенностями предложения: при глаголе в 3-м лице единственного числа субъект действия должен быть назван, ибо это не говорящий или его собеседник, а определенное лицо, о действиях которого повествует предложение; и если подлежащее здесь не названо, то
1 В церковнославянских памятниках в значении 6Да обычно употреблялось А'Ь вши > Д-Ь-Ьши — от глагола ДІІИТИ («говорить»), встречающееся ужг в Супрасльской рукописи: дМапи ли не ?-Ьд'Haue КДЄ погревенъ ®С|'Ъ [ = tРазве не знал, где он похоронен?»].
.407 лишь потому, что действующее лицо было указано раньше и известно читателю.
От подобных случаев опущения подлежащего следует отличать отсутствие словесно выраженного подлежащего при сказуе-мых с глагольными формами 1-го или 2-го лица (см. § 413). В предложении село к о у п и ^ ъ И И Л1 d Л\ к ІІЖЖДЖ ил irr,, И КИДАТИ e [= «(Я) Купил поле и должен пойти и осмотреть его») (Map. ев., Jl., XIV) субъект действия не «подразумевается» — он указан глагольной формой 1-го лица единственного числа (коу пид-ъ и иліал\к указывают на то, что действующим лицом является сам говорящий). По своей структуре такие предложения являются односоставными (в них отсутствует состав подлежащего), а по характеру действующего лица —определенно-личным.
§ 427. В старославянских текстах встречаются односоставные предложения, в которых действующее лицо мыслится неопределенно, поскольку оно не имеет существенного значения, хотя и является производителем действия. Такие предложения можно назвать неопределенно-личными. Сказуемое неопределенно-личных предложений обычно выражалось формой 3-го лица множественного числа: і се ирин-Ьсл емоу ославленъ жиламгі [== «И вот принесли к ему (т. е. Иисусу) парализованного»] (Map, ев., Mm., IX); приношаа^ж же къ нелюу и лмадеігь-ца • да пи са косижлъ J= «К нему приносили младенцев,
