Историческая грамматика русского языка - Черных П.Я.
Скачать (прямая ссылка):
§ 100. Перфект. Кроме простых форм прошедшего времени, употреблялись в древнерусском языке ещё две сложные формы: перфект и плюсквамперфект. Основной частью этих форм следует считать причастие, т. е. особое образование с основой инфинитива, с суффиксом прошедшего
224
времени л и окончаниями кратких прилагательных им. падежа ед., мн. и дв. числа, нечто вроде отглагольного прилагательного от спрягаемого глагола: неслъ, -а, -о
(инф. нес-mu), пеклъ, -а, -о (инф. печи из пек-mu), писалъ, -а, -о (инф. писати), просилъ, -а, -о (инф. проси-ти), п>лъ, -а, -о, даль, -а, -о (инф. дати) и т. д.
Возможно, что в языке фольклора в таких случаях, как .пролегла лежит широкая дороженька” (как бы „пролеглая” лежит), ещё сохраняется память об употреблении этих форм в функции определения.
Конечно, эти отглагольные прилагательные могли быть употребляемы и в полной форме, однако в этой форме в древнерусском языке и в современном встречаются только некоторые из них. Например, в современном литературном русском языке: бывалый. -ая, -ое (глагол: бывал, -а, -о), пришлый, -ая, -ое (глагол: пришёл, -а -о),усталый, -ая, -ое (глагол: устал, -а, -о), блёклый (поблёклый), -ая, -ое (глагол: поблёк, -ла, -ло, из поблгьклъ), каслый, -ая, -ое и т. д. В старомосковской речи таких прилагательных было гораздо больше. Например, в Уложении 1649 г.: „к гЪмъ зарослымъ межамъ, своихъ пропалыхъ животовъ* и т. д. Позже ср. у Пушкина: ,облизать поспелую сливу* (Песни западных славян), и т. д.
Образование перфекта происходило путём присоединения к этому причастию (от спрягаемого глагола) в качестве вспомогательного элемента глагола есмь (настоящего времени): 1-е л. ед. ч. неслъ, -а, -о есмь; кололъ, -а, -о есмь; писалъ, -а, -о есмь; п>лъ, -а, -о есмь; даль, -а, -о есмь; просилъ, -а, -о есмь и т. д., причём вспомогательный глагол мог быть не только после формы на л, но и перед ней. Глагол есмь как раз и был носителем спряжения:
Ед. ч. 1-е л. неслъ, -а, -о есмь Мн. ч. 1-е л. несли, -ы, -а есмь
2-е л. неслъ, -а, -о ecu. и т. д.
3-є л. неслъ, -а, -о есть
Следует обратить внимание на формы множественного числа,— они первоначально изменялись по родам: мы (мужчины) несла есмъ, но мы (женщины) несли есмъ и т. д. Впрочем, это изменение по родам во множественном числе довольно рано прекра-
тилось, и установилась одна общая форма для всех трёх родов на -а: несли, писали, гьли и т. д.
По своему значению перфект сначала заметно отличался и от аориста, и от имперфекта. Значение перфекта определялось значениями составляющих элементов: отглаголь-
225
ного прилагательного (или причастия) прошедшего времени и форм настоящего времени вспомогательного глагола. Он употреблялся не просто для констатации какого-нибудь факта, имевшего место в прошлом (как аорист), а для обозначения такого прошедшего действия, результат которого продолжается и в момент высказывания. Когда в дарственной грамоте Мстислава Владимировича около 1130 г. говорится: „се азъ повелгьлъ есмь", то это значит: „вот я... и есть повелевший" (или: „являюсь лицом, повелевшим"). Также
в „Слове о полку Игореве", в „золотом слове" Святослава: „О мои сыновчя, Игорю и Всеволоде, рано еста начала“ (и т. д.); в плаче Ярославны: „О, Днепре, Словотицю, ты пробилъ ecu, каменныя горы... ты лелгьялъ ecu на себі святославли носа ды. .
Вследствие этого и момент указания на лицо, совершившее известное действие, в тех случаях, когда в функции сказуемого употреблялся перфект, играл гораздо большую роль, чем в других случаях, и эта роль ещё больше возросла, когда вспомогательный глагол стал опускаться.
Ho первоначальное значение перфекта вскоре начало утрачиваться. Всё чаще его начинают употреблять вместо аориста, к которому он был близок по значению, и вместо имперфекта, поскольку последний ещё сохранялся. Некоторую роль сыграл и тот момент, что формы 2-го и 3-го л. ед. в перфекте различались, тогда как в аористе и имперфекте совпадали. То обстоятельство, что перфект в одинаковой степени образовывался как от глаголов совершенного вида, так и от глаголов несовершенного вида, в свою очередь весьма способствовало расширению значения перфекта и вытеснению им аориста и имперфекта. Перфект с помощью форм вида с течением времени (в общем довольно рано) получил способность передавать самые разнообразные оттенки значения прошедшего действия.
В связи с таким расширением значения перфекта вспомогательный глагол есмь (связка) в конце концов стал не нужен, и его начали опускать, сначала в форме 3-го л. ед. (особенно в безличных предложениях) и 3-го л. мн., т. е. в форме третьего лица, которая являлась обычной, наиболее часто употребляемой формой сказуемого, а потом и в 1-м и во 2-м лице.
Уже в надписи 1068 г. на Тмутороканском камне наблюдается отсутствие связки в 3-м л. ед. ч.: „ГлЪбъ князь мгьрилъ
226
море* (вместо мп>рилъ есть). В древнейшем памятнике актового языка, в Мстиславовой грамоте, связка отсутствует и в 1-м л. ед. ч.: „а язъ даль рукою своею" (вместо даль есмь). В Смоленской грамоте 1229 г., где перфект встречается 23 раза, он ни разу не употреблён со связкой: „владыка ризкий умьрлъ, уздумалъ князь, та два была послъмь" (двойственное число) и т. д.
