Историческая грамматика русского языка - Черных П.Я.
Скачать (прямая ссылка):
сом -««); mpojbKa^> mpdjKa, ср. трдица (с суффиксом -иц-а); за]ьмъ^> 3aj$M^>3ajoM, но: з<уьма^>зй}ма, съпок6]ьнъ^>спок6]эн и т. д.
В старославянском языке сочетание jb всегда изменялось в и. Поэтому достоин в русском литературном языке следует рассматривать, как заимствование из старославянского.
Ho иногда и в русском языке возможно и из jb: воинский, (у писателей XIX в.: воинский), в частности, под ударением: jajbH’bKO jaun’KO (яичко), по/ьмъка — поимка. В старомосковской речи таких слов было больше. Так, в Уложении 1649 г. находим: приимали приймышей, займщикъ (в обоих случаях корень j-ьм; ср.: въз-ьму).
§ 52. История звука я>. В древнерусском языке в определённых корнях, а также в некоторых грамматических окончаниях и вообще формальных принадлежностях с общеславянской эпохи произносился звук, для которого в кирилловской азбуке был придуман специальный знак — буква, называемая ,ять”: /ь. Отсюда и самый звук получил это (неясного происхождения) название.
Звук л произносился в таких словах, как: лгьс (н лгьсный), хлгьбъ, дгьдъ, свп>тъ, дгьти, сгьяти, пгьсня, мгьсяц, рп>ка и ртка, на столгь, къ мънгь, гьхати, от негъ, на свогь бързыгь конгь и т. д.
Ill
Трудно установить, как именно звучал этот самый п> в старое время. Одно несомненно, что в древнерусском (древневосточнославянском) языке гь звучал иначе, чем, например, в старославянском (древнеболгарском) языке. Так, в старославянском он произносился, как очень широкое е (й), как и сейчас он звучит в некоторых македоно-болгарских говорах в окрестностях города Солуня (Салоники), родины Кирилла и Мефодия. В древнерусском языке он произносился, повидимому, как переходящее в дифтонг ие очень узкое е, конечно, как и в древнеболгарском произношении, ещё не утратившее своей долготы. Например (в фонетической транскрипции): л'ёсъ(или: л’иесъ),мёс’ац'ь (или м’иес’ац’ь), къ мън’ё (или къ мън’иё). ~
С таким произношением звук гь до сих пор употребляется не только в северноукраинских говорах, например говорах Черниговщины (тогда как в других говорах и в литературном украинском языке вместо гь произносится і: ліс, місяць, к мені и пр.) и южнобелорусских говорах, примыкающих к украинским, но и во многих русских, причём только под ударением: в говорах Вологодской и Костромской областей, Рязанской, Воронежской, Тульской, даже Московской (Зарайский, Егорьевский районы).
С течением времени, однако, в большей части русских говоров в произношении п> наметились и получили завершение важные сдвиги. В одних говорах, в частности в говоре Москвы, вследствие усиления второй части дифтонга, вместо гь установилось произношение е (—&), с мягкостью предшествующего согласного: л’эс, м’эс’ьц, ка мн'$ и т. д., а в других, вследствие усиления первой части дифтонга, развилось и, сначала, возможно, лишь в положении перед мягкими согласными: м’йс’ац’, c’tijatn’, п’йс’н’а и пр., как в севернорусских говорах вологодского типа, а потом и независимо от этого условия: л’ис, хл’иб, д'ид^>д’ит, м’йс’ац, ко мн’й и т. д., как в говорах новгородского типа. Следует при этом отметить, что употребление и вместо п> составляет особенность только севернорусских говоров, а также некоторых говоров акающих на севернорусской основе, тогда как екающее произношение гь получило распространение не только в южнорусских и среднерусских говорах, но и в се-, вернорусских говорах Поволжья.
Очень вероятно, что в говоре города Москвы (как и в некоторых других) произношение гь как е установилось сначала в неударенном положении, тогда как под ударением гь про-
112
должало отличаться от е. В письменных и печатных памятниках старомосковского языка XVI-XVIl столетий нередко наблюдается употребление е вместо tb в неударенном положении, между тем как под ударением эти буквы не смешиваются. Так, в Уложении 1649 г.: которые крестьяня бежали и впредь учнут бгьгати; крепостные, но кргьпоспиі; поміьстья меняетъ, но міьна, вмпсте (из вмгъстгь) и т. д.
В древнейших московских духовных грамотах XIV в. іь употребляется исторически правильно, как под ударением, так и в неударенном положении, за исключением некоторых собственных имён (географических названий) и формы род. падежа ед. ч. женск. р. местоимений и полных родовых слов: ее (вместо еп>), из московьскоп (с # из ft) и т. п.
Конечно, екающее произношение п> не сразу получило такое широкое распространение в русских говорах, хотя, пожалуй, невозможно установить, на каком именно участке русской языковой территории употребление е вместо tb установилось раньше всего. Во всяком случае, например, в старосмоленском говоре звук tb не отличался от е уже в начале XIII столетия. Поэтому в Смоленской грамоте 1229 г. (сп. А.) буквы іь не употребляются одна вместо другой: всемь темь кто (дат. мн. ч.), на гочкомь березе, по вгьременемь, приказано боудіьте добрымъ людгьмъ и т. д.
Приблизительно к тому же времени (или несколько более позднему), надо полагать, относится и изменение /ь в и в севернорусских говорах. Правда, отдельные примеры написания и вместо № были отмечены в новгородских Минеях XI в.: сттоу (=стену), звири... Минея 1095 г.; претьрытлъ, лицемирьство, вавъ... Минея 1096 г.; гърнили... (предл. ед. ч.), Минея 1097 г. Ho, во-первых, этих примеров очень мало, во-вторых, они спорны (отчасти их можно объяснить как описку), в-третьих, в тех же Минеях вместо Ib встречается также е, причём не только в словах явно древнеболгарского происхождения: чрево (при древнерусском черево, в старославянском уръ**) и т. п., где е, может быть, передаёт древнеболгарское й, но и в других. Можно поэтому думать, что в новгородских Минеях эти случаи отступления от правильного употребления іь свидетельствуют лишь о том, что Ib в староновгородском говоре, в языке новгородских сло-вен, произносилось именно как узкое долгое в, склонное к дифтонгизации.
