Историческая грамматика русского языка - Черных П.Я.
Скачать (прямая ссылка):
Союз а ще продолжал употребляться беспрерывно, но только как принадлежность „высокого" слога. И не только в стихотворениях Симеона Полоцкого (вторая половина XVII в.), написанных на церковнославянском языке: „Монаху подобаетъ въ келии сЪдЪти ... Аще хощетъ въ небеси мзду вЪчную взяти", и т. п., но и в повестях петровского времени: „Лцехохцеши вЦесарию или во Францию азъ тя имамъ отвезти" („Гистория о Василии Кариотском"),
Э письмах Петра: „Аще потребно есть, то ничто же лучше могло быть, еже воевать моремъ" и пр. Только к середине XVIII столетия вне сферы церковного влияния прекращается употребление этого союза. Сумароков в „Епи-столе о русском языке" (1748 г.) отмечает этот факт: „Коль аще, точию обычай истребил,( Кто нудит, чтоб ты их опять в язык вводил?"
В XVII в. появился ещё один условный союз — ежели, повидимому, из церковнославянского еже в сочетании с ли. На первых порах он употреблялся в тех литературных произведениях, которые знают и еже. Этот союз получил особенное распространение в конце XVII — начале XVIII в. В письмах Петра встречаем: „въ первыхъ числахъ марта, ежели чего жестокого не будетъ, может паки домой быть" (и т. п.). Ср. там же: „еже хто уйдетъ, то въс'Ьмъ быть в казни" (и пр.).
Сравнительно поздно вошли в употребление в нашем литературном языке в качестве условных другие союзы, по происхождению временные, например коли, когда. Co значением „когда" союз коли употребляется в Мстиславовой грамоте: „на обЪдЪ коли игуменъ обЪдаеть" и позже. С этим значением, как и со значением „если", он и теперь ещё живёт в русских говорах, особенно севернорусских. В современном книжно-лнтературном русском языке теперь его употребление, пожалуй, прекратилось, но в про-
276
Нілом столетии он встречается нередко, причём не только в таких художественных произведениях, как сказки Пушкина (например, „О мёртвой царевней:
*Коли парень ты румяный, | Братец будешь нам названый" и т. п.), но и в других случаях, у таких поэтов, как А. К. Толстой: „Коль любить, так без рассудку; I Коль грозить, так не на шутку" и т. д.
Поздно вошёл в обращение в разговорной речи в качестве условного и другой временной союз когда: „Когда бы вверх могла поднять ты рыло, | Тебе бы видно было" (Крыло в).
То же следует сказать и о кабы (из как бы, ср. укр. як бы). В значении „если" в письменном языке он стал употребляться не раньше XVII в. и продержался здесь недолго. Уже в пушкинское время он воспринимался как принадлежность народного просторечия. Как известно, в черновых набросках первых стихов сказки „О царе Салтане" у Пушкина сначала был употреблён союз если: „Если б я была царица, | Говорит одна девица" и т. д. Ho поэт заменил это если б союзом кабы, который казался ему более народным.
В развитии средств подчинения, в истории подчинительных союзов имеется много общего. Это общее заключается прежде всего в том, что одни подчинительные союзы, некогда повсеместно употребительные в древнерусском литературном языке, впоследствии исчезли бесследно. Например, оли (когда, если) и пр.; так, в Новгородской грамоте 1371 г.: „а оли бу-деть Новугороду размирье... пособляти ти княже по НовЪгородЪ бес хытрости"; доньдеже из до-и-де-же, с протетическим н перед местоимением и Kjb9 в значении „когда", „пока", например, в „Повести временных лет" (по Лавр, списку): „на вся лЪта дондеже сьяеть солнце"; в I Псковской летописи: „дондеже услышимъ въ Новгородской земли великого князя, тогда на конь всядемъ" (и пр.); донелть—„пока", например, в Мстиславовой грамоте: ъдонглгь же ся миръ състоить. молите б[ог]а" (и пр.); яко (ср. украинское як), бо и пр.
Другие союзы сохраняются теперь только в говорах: ино (но, то, так как, чтобы, итак; от инъ, ииа, ино), например, в старомосковской речи сере* дины XVII столетия: „да будетъ дадуть подводы... ино Ъхати на подводахъ"' (документы Посольского приказа 1654 г.), в письмах Н. Одоевского: „велятъ деньги править... ино бъ (чтобы) огь воеводы для денегъ и присылки не было" (и пр.); в грамотах Б. Морозова: „а будетъ не скажетъ, ино его и пытать" (и т. д.), но в Уложении 1649 г. этого союза нет. С начала XVHI в. он исчез в литературном языке.
Некоторые союзы изменились до неузнаваемости: нашему пока в старом русском языке соответствует покамесшах „а покамгьста они отъ долговъ своихъ свободятся, и имъ служить" (и пр., в Уложении 1649 г,). Первоначально это покамгьста представляло собою целое словосочетание, которое могло быть разделено вставными словами. Так, в одном дипломатическом документе 1618 г. читаем: „да сказалъ де мн% шахъ, что и впредь, по ка я мгьстажтъ буду, MHt ходить к царскому величеству" („Памяти, дипломат, и торг. снош. с Персией", III, 447).
Союз временных придаточных предложений когда как подчинительный союз, встречающийся уже в летописных текстах, например в I Новгородской летописи по Синодальному списку, только в XVII в. получил широкое распространение и быстро стал вытеснять другие синонимические средства подчинения: как, егда, покамгьста и др.
277
§ 126. Определительные придаточные предложения с который и пр., столь привычные для современного русского литературного языка, окончательно оформились только в новое время. Во всяком случае, в середине XVII столетия, триста лет назад, в области сложных предложений с определительными придаточными ещё нэ наблюдалось никакой устойчивости и порядка. Можно было, во-первых, ещё сказать (как в Уложении 1649 г.): „которые люди всякихъ чиновъ учнутъ...; а будетъ кто ни буди пришедъ въ которой приказъ;... будетъ посланъ приставь въ которой городъ“ и т. д., т. е. местоимение который можно было употребить в значении „какой" или „какой-нибудь" или „некоторый", что невозможно в современном русском литературном языке. Ср. также: „и темъ людемъ... никоторыхъ убыткозъ не чинити" (никаких) и т. д. Во-вторых, можно было сказать: „которыми реками суды ходятъ, и на т%хъ рЪкахъ... плотинъ не дЪлати“ (7),—т. е. построить фразу так, чтобы между соединяемыми предложениями совсем не ощущалось подчинительной связи. Ср. ещё в одном из документов боярина Б. И. Морозова (1659 г.): „а которые плотники... присланы были..., и те все плотники... отпущены". С течением времени определительные придаточные предложения с который были закреплены в положении только после главного предложения, и прекратилось повторение в придаточном предложении того члена главного предложения, который определялся придаточным (как в предыдущем примере). Следует, однако, оговориться, что в Уложении 1649 г. (как и в более древних памятниках) во многих случаях определительные придаточные предложения употребляются правильно (с нашей точки зрения), т. е. совершенно так же, как и мы их теперь употребляем. Например, „и тЪмъ людемъ, которые учнутъ бити челом... отказывать, а жать тот хлЪбъ гЬмъ же крестьяномъ, которые тотъ хлЪбъ сЪяли" и пр.
