150 языков и политика. 1917 - 2000. Соц-лингвистические проблемы СССР и постсоветского пространства. - Алпагов В.М.
ISBN 5-4282-158-7
Скачать (прямая ссылка):
С 30-х гг. социолингвистические исследования по большинству современных проблем были в СССР свернуты, а западная социолингвистика, активно начавшая развиваться с 60-х гг., нередко открывала вторично ту же проблематику, которая затрагивалась в пионерских работах наших ученых 20 — начала 30-х гг У нас же еще в 1949 г. Н. Ф. Яковлев вынужден был констатировать то, что не изучаются социальная дифференциация языка советской эпохи, вопросы освоения русского языка нерусскими и другие актуальные проблемы !Никольский, Яковлев, 1949. с. 273. 275).
С конца 50 — начала 60-х гг. в СССР снова начали развиваться социолингвистические исследования. Их было проведено немало. Однако вплоть до второй половины 80-х гг. эти исследования в той или иной степени подчинялись жестким априорным схемам, часто далеким от реальности. Типичны фразы вроде: "В нашей стране все языки равноправны. Каждый народ свободно пользуется своим родным языком, а также русским языком как языком межнационального общения... Гармонически сочетаются интересы, потребности каждого народа в отдельности всех народов вместе взятых. В этом проявляется общая целеустремленность функционирования языков народов СССР — в плане сотрудничества и взаимопомощи наций" !Развитие, 1976, с. 6|. Вся далеко не однородная политика после 1917 г. рассматривалась как нечто неизменное, и постоянно говорили о "торжестве ленинской национальной политики", хотя реальная политика в СССР в 60-80-е гг., как мы увидим, резко отличалась от той, которую отстаивал В. И. Ленин.
Нередко в подобных публикациях возникала элементарная нелогичность и противоречивость. Вот автор одной из книг вполне в духе принятых стандартов рассуждает о том, что в СССР достигнуто не только "законодательное равноправие", но и полное равенство всех языков (Ханазаров, 1963, с. 27]. И четырьмя страницами ниже он же пишет: "Нецелесообразно и практически неосуществимо, например, вести радиопередачи на десятках языков" (Ханазаров, 1963, с. 31]. Но если на одном языке ведут радиопередачи, а на другом нет, то уже возникает их неравенство, пусть даже обусловленное не сознательно злой полей, а
5
соображениями целесообразности. Бывали и случаи прямого искажения истины Например, писали такое: "Во всех вузах Украины преподавание ведется главным образом на украинском языке, одновременно по желанию студентов часть лекций читается также на русском языке" !Взаимоотношение, 1980, с. 221-222]. Однако на деле в большинстве украинских вузов все преподавание нелось в 1980 г. на русском языке.
И все же нельзя полностью отбрасывать то, что делалось в области изучения социально-языковых процессов в нашей стране в советских работах тех лег. Появлялись серьезные теоретические работы, среди которых нельзя не отметить довольно разумную по выводам и наблюдениям книгу (Аврорин, I975J. Еще больше было сделано в области накопления фактов. Именно н это время начали проводиться массовые социолингвистические обследования, дававшие цепную информацию, отметим, например, такие работы, как (Губогло, 1979, Копыленко, Сан на, 1982]. Однако в целом развитие социолингвистики в СССР шло более вширь, чем вглубь, а вполне достоверные факты вступали в противоречие с догматическими общими положениями.
Данные вопросы изучались и на Западе. В целом для большинства западных работ, прежде всего написанных учеными, не являющимися непосредственно славистами или тюркологами, характерно недостаточное владение советским материалом. Американские и западноевропейские теоретики социолингвистики значительно лучше знают .языковую ситуацию в Ирландии или Индонезии, чем в СССР или в постсоветской России. При разработке программ языкового планирования очень редко учитывается весьма разнообразный советский опыт. Приведем лишь один пример. Автор вполне серьезного учебника социолингвистики ITrudgill, 1983J пишет, будто в СССР существует официальный декрет, согласно которому все новые технические термины в языках нацменьшинств должны заимствоваться только из русского языка, каждый же несогласный с этим декретом объявляется "буржуазным националистом" ITrudgill, 1983, с. 155]. Очевидно, что английский социолингвист, получая информацию из вторых рук, довел реальный процесс русификации в СССР до абсурдной законченности. Показательно, что при переиздании учебники в 1995 г. автор, явно не зная, как трактовать изменения последних лет, просто опустил весь раздел о СССР, ничем его не заменив.
6
Существует однако и сравнительно большое количество работ, специально посвященных языковой ситуации и языковой политике в СССР Они четко делятся на две группы К одной из них можно отнести такие работы, как (Laurai, 1951; Onisiein, 1959, Goodman, 1968; Humplirly 1989], а также часть статей, опубликованных в коллективных трудах !Language Planning, 1989; Sociolinguistic, 1985]. Разнообразные процессы, происходившие в СССР, сводились в них к одному — жесткой русификации, оцениваемой крайне негативно. Стремлению власти постепенно уничтожить все языки, кроме русского, и сделать этот язык всемирным, противопоставляется столь же недифференцируемая борьба нерусского населения, которое "противостоит деструктивной деятельности русского языка и пытается спасти языки своего народа" (Druchis, 1982, с. 12). Авторы таких рабог отрицали существование каких-либо объективных процессов в советском обществе и сводили все к субъективным намерениям "плохой" коммунистической верхушки и страдающего языкового меньшинства. Явные различия в языковой политике в разные периоды советской истории игнорировались или оценивались лишь как тактические ходы извечно русификаторской власти. Приверженность априорным схемам, только с обратным знаком, сближала такие исследования с советскими работами тех же лет, хотя и в некоторых из них содержится любопытный фактический материал, как в [Bruchis, 1982].
