Работы по поэтике: Переводы - Якобсон Р.
Скачать (прямая ссылка):
Первая пространная публикация Якобсона - небольшая его книга о Хлебникове (написана в 1919 г., напечатана в 1921 г,) - была одновременно и манифестом, излагавшим новое отношение к слову, и декларацией независимости новой науки о поэтическом слове, отделившейся от традиционного литературоведения. Удалось ли при этом достичь и отделения от
2 0
71 Jakobaon Rri PomoiskaK. Dialogues, р. 7.
SWj III, р. 717—722,
12 лингвистики? Этот вопрос остается и в отношении многих других работ Якобсона по поэтике. Их цель состоит по преимуществу в раскрытии словесных построений, поскольку «поэзия есть язык в его эстетической функции»22. Хотя в качестве основного предмета исследования в очерке о Хлебникове и выдвигается «литературность» — то, что делает данное произведение литературным произведением23, — тем не менее поэтико-лингвистическая заостренность у Якобсона — единственного профессионала-лингвиста из ядра ОПОЯЗа - чувствуется сильнее, чем у его коллег, С одной стороны^ это приводит к целому ряду подлинных открытий, вошедших и в «хлебниковедение», и в общую поэтику. С другой же стороны, характеристика поэтического языка Хлебникова ставится в центр всего исследования. Особенно интересны те разделы работы, где метаморфозы и другие сюжетные приемы Хлебникова рассматриваются как реализация словесного построения. Иначе говоря, любое превращение (напр,, одежды в снег или в горностая в пьесе Хлебникова «Маркиза Дээес») и другие подобные приемы построения, ,которые, вообще говоря, могли бы и рассматриваться как особые элементы стиля, Якобсоном изучаются под углом зрения преимущественно словесным. В это время у Якобсона поэтика подчинена диктатуре слова.
Собственно лингвистические выводы этой работы исключительно ценны и интересны как в том, что касается синтаксических особенностей Хлебникова, так и в анализе отдельных особых способов звукового символизма. Так, стоит обратить внимание на специальный экскурс о словах, образующих парные сочетания со вторым словом, начинающимся с м- (типа фигли-мигли)24я О значительной объяснительной силе якобсоновского описания свидетельствует то, что именно этот тип новообразований, в ранних стихах Хлебникова представленный относительно небольшим числом примеров (которые Якобсон отчасти приводит), позднее разрастается^ Так, в последней поэме «У струг Разина» целые строфы строятся путем нанизывания подобных сочетаний:
К богу-л*огу эту куклуЇ Левы-левы, руки-імуки, Косььмосы, очи-мочи!2 5
Свои научные идеи Хлебников в это время начинает выражать посредством афоризмов, построенных на том же звукоизобразительном приеме: «Верз, в сверхмеру бога сменится мерой как сверх*ерой» («Доски судьбы)). — Курсив мой-)*
Сравнение описания поэтического языка, данного Якобсоном в 1919 г., с развитием этого языка в три последующих года (оборванным смертью Хлебникова в 1922 г.) позволяет прийти к удивительным выводам. В этом случае проницательность молодого ученого подтверждается всем ходом поэтики Хлебникова/что дает как бы экспериментальное подтверждение мыслей Якобсона.
^Якобсон Р. Новейшая русская поэзия. Набросок лервый: подступы к Хлебникову. - См, наст, сборник, с. 275, \ I Там же.
Там же, с.315-316.
Хлебников В, Стихотворения. IIoaMbL Драмы. Проза. M., «Советская Россия», 1986, с. 253 (курсив мой).
13 Но у книги Якобсона была и другая существенная сторона — она представляла собой набросок общей поэтики. На эту сторону дела обратил внимание Н. С# Трубецкой, критически разобравший книгу с точки зрения возможностей самого Якобсона* В письме к нему 7 марта 1921 г, Трубецкой писал: «Как книга — эта не хороша, и даже, пожалуй, не стоило печатать, Как мысли — есть много интересного и верного. Если отвлечься от неудачной формы, беспорядочного изложения, тяжелого языка и т.д., то в области содержания, мне кажется, можно отметить один недостаток: слишком большое пренебрежение эстетическим критерием. Пушкин, народная словесность, футуристы — все это совершенно разнородные величины именно в силу их совершенно различных эстетических подходов, взглядов (бессознательных или сознательных) на задачи поэзии. Отметить, что во всех этих видах поэзии встречаются одни и те же приемы, недостаточно. Приемы эти все-таки не одни и те же именно в сипу того, что они применяются людьми с совершенно различными эстетическими "системами поэтического мышления". Кроме формы и содержания, во всяком поэтическом произведении есть еще и эстетический подход, который, собственно, и делает произведение поэтическим. Если форму можно изучать независимо от содержания, а содержание - независимо от формы, то изучать то и другое независимо от эстетического подхода нельзя. Это еще вовсе не означает введения момента оценки в объективную науку, ибо можно для каждого писателя охарактеризовать вполне объективно его эстетический подход и, совершенно не говоря, чей подход «лучше« или "правильнее», просто брать его как объективный факт и с этой точки зрения (»имманентно») рассматривать творчество данного писателя. Без этого нельзя говорить об индивидуальном поэтическом языке. В Вашей книге Вы как будто пытаетесь охарактеризовать творчество Хлебникова. Но если по прочтении Вашей книги поставить себе вопрос* чем отличаются футуристы от Пушкина, то окажется, что отличие только в »степени«, а не в принципе. Между тем это неверно и не дает правильного представления об индивидуальных особенностях футуризма. Бели бы Пушкин прочел Хлебникова, он просто не счел бы его поэтом. И произошло бы это, конечно, не потому, что футуристы применяют известные приемы не в той пропорции, к которой привык Пушкин, а в сипу радикального различия в эстетических подходах. Сущность футуристического подхода я формулировал бы так: 1) пристрастие к "обнажению» (хорошее слово) формы; 2) преобладание рефлексии над непосредственностью; 3) принципиальное нежелание довольствоваться обыденным языком и реальным изображением действительности; 4) принципиальное отвержение того, что в данное время признается красивым данной социальной средой. Все эти особенности»„ настолько были чужды и противоположны эстетическому подходу Пушкина, что он именно поэтому не нашел бы у какого-нибудь Хлебникова даже «состава » поэзии. На все эти черты футуристов Вы в своей книге указываете, но слишком "мимоходом", во всяком случае, это не оставляет достаточно сильного впечатления в читателе. Мне кажется, что Вы, с одной стороны, слишком боитесь уклониться в оценку, а с другой стороны, слишком поглощены Вашими соображениями по общей поэтике, которые спешите иллюстрировать примерами- Поэтому вместо характеристики определенного индивидуального творчества получается скорее сборник примеров для известных общих положений, причем примеры случайно подобраны из произведений одного писателя. Думается, что лучше было бы
