Научная литература
booksshare.net -> Добавить материал -> Литературоведение -> Якобсон Р. -> "Работы по поэтике: Переводы" -> 16

Работы по поэтике: Переводы - Якобсон Р.

Якобсон Р. Работы по поэтике: Переводы — М.: Прогресс, 1987. — 464 c.
Скачать (прямая ссылка): rabotipopoetike1987.pdf
Предыдущая << 1 .. 10 11 12 13 14 15 < 16 > 17 18 19 20 21 22 .. 241 >> Следующая


31 на периферию экрана. Маха достигает подобного же драматического напряжения, повторяя существительное, но переводя его из прямого в косвенный падеж.

Na bfehu jezera maly pahotek stojf, Na nom se dlouhy kult na kulu kolo zdvflia, BI? strnai kolmy vrcht na vrchu vrchol dvojf Na vySSfin vreholi bila se kaple mihi. U volnem pruvodu ku kapli pFiael sbor.

Чередование здесь строго последовательное: kul — na kulu, vrch — na vrchu, YrdioI - na vreholi, kaple — ku kapli. Только слово kolo не повторяется> но оно отражается в своего рода каламбуре: необычный эпитет kolmy vrch 'крутая (букв, вертикальная) вершина', сливается с похожими звуками kolo в единой парономазии* Яркую параллель к поэтическому склонению Махи дают русские народные песни, для которых типично постепенное ограничение поля внимания все более и более узкой областью:

Реченька быстрая, круты бережочки; Как на крутєньком бережочке; На нем желтые песочки, На желтеньких на песочках Стоят гри садочка, Как во первом во садочке Соловьюшко свшцет14 •

И еще раз, в другом стиле и жанре, юмористические стихи Маяковского (1917), издевательски изображая героя с разных сторон, в действительности задают полную парадигму существительного кадет \

Жил да был на свете кадет, В красную шапочку кадет был одетг

Кроме этой шапочки, доставшейся кадету, Ни черта в нем красного не было и нету.

Услышит кадет — революция где-то, Шапочка сейчас же на голове кадета.

Жили припеваючи за кадетом кадет, И отец кадета и кадетов дед,

Поднялся однажды преболыпущий ветер, В клочья шапчонку изорвал на кадете.

И остался он черный* А видевшие это Волки революции сцапали кадета...

Современным западноевропейским языкам такого рода приемы совершенно чужды, поскольку в них практически отсутствует склонение.

32 Нетрудно продолжить демонстрацию того отпечатка, который специфически славянская система глагольных видов, залогов и наклонений накладывает на поэтический текст. Самобытные художественные ценности, которые таким поэтам, как Пушкин и Мицкевич, удалось извлечь из этой і системы, едва ли воспроизводимы в романских или германских языках. I Драматический потенциал русских морфологических категорий, в

особенности глагольных, и символизм, встроенный в русский глагольный I вид, едва ли были где-либо выявлены с такой интенсивностью и художественной Йудростью, как в «Медном Всаднике» Пушкина (1833). Эта «Пе-турбургская повесть)) — о столкновении двух непримиримых героев. Первый, Петр Великий? не нуждается в назывании; он постоянно вводится с помощью чисто анафорического ОН: ОН, кто «стоял» и «глядел» и «думал». Затем следует призыв к побежденной им «стихии»:

Вражду и плен старинный свой Пусть волны финские забудут Й тщетной злобою не будут Тревожить вечный сон Петра!

і

I Однако «побежденная стихия» отказывается смириться, но тревожит она I сон не Петра, а второго героя, Этому герою уже необходимо имя, хотя бы і и вымышленное - Евгений, чтобы избавить его от полной анонимности; і «прозванье» же ею совершенно «забыто». Способ введения и мысли этого І героя пародируют экспозицию фигуры Петра. Мечта о спокойной семей* ной жизни (жена и «щей горшок») противопоставлена властным раз! мышлениям Петра об империи и столице, которые должно воздвигнуть, і Мечты Евгения разбиты ревущей стихией - разливом Невы, во вре-

мя которого позі снова сталкивает образы Евгения и Петра, теперь «ку-; мира на бронзовом коне», который стоит «В неколебимой вышине, / Над ; возмущенною Невою», Снова Евгений в самом сердце потопа пародийно приравнивается к своему сопернику:. «Как будто околдована, он угнездился «на звере мраморном верхом», «недвижный», как и бронзовый Петр, 1 но в противоположность тому — «бедный», устрашенный и отчаявшийся. І Кульминация поэмы - последняя встреча помешавшегося Евгения и «ку-: мира на бронзовом коне».

І Ограничение, имплицируемое русским совершенным видом, не

і может быть отнесено к действиям Петра, будь то в ипостаси живого им: ператора или медной статуи. Ни одно изображающее его повествовательное і предложение не использует личных форм глаголов совершенного вида: I стоял, глядел, думал, стоит, сидел, возвышался, несется, скакал. История І же мятежа Евгения, напротив, рассказана целиком в суматохе задыхающихся перфективов: проснулся, вскочил, вспомнил, всталг пошел, остановился, стал, вздрогнул, прояснились в нем страшно мысли, узнал, обошел, навел, \ стеснилась грудь, чело прилегло, глаза подернулись, по сердцу пламень I пробежал, вскипела кровь, стал, шепнул, пустился, показалось ему*

Созревание этого мятежа с поразительной точностью передано во впечатляющем польском переводе «Медного Всадника», сделанном Юлианом Тувимом15: obudzit щ, zerwaf sif, stan^ta zgroza, wstat, poszedl, zatrzymat, drgn^f, etc. Контраст с Петром, «Co glowq wzno&it sie miedzian^ I

33

3-S20 w mroku nieruchomo ітааї» подчеркнут двумя формами несовершенного вида. Встреча Евгения с царем могла бы быть передана по-польски с той же точностью, но тут Тувйм, увы, потерял всякий контакт с оригиналом, и вместо пушкинской эпической ноты мы слышим лирическую — Тувима:
Предыдущая << 1 .. 10 11 12 13 14 15 < 16 > 17 18 19 20 21 22 .. 241 >> Следующая

Реклама

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed

Есть, чем поделиться? Отправьте
материал
нам
Авторские права © 2009 BooksShare.
Все права защищены.
Rambler's Top100

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed