Работы по поэтике: Переводы - Якобсон Р.
Скачать (прямая ссылка):
Мне стало грустно: на высокий дом Глядел я косо. Если в эту пору Пожар его бы охватил кругом, То моему б озлобленному взору Приятно было пламя. Странным сном Бывает сердце полно; много вздору Приходит нам на ум, когда бредем Одни или с товарищем вдвоем.
і
j Тогда блажен, кто крепко словом правит
! И держит мысль на привязи свою,
Кто в сердце усыпляет или давит Мгновенно прошипевшую змию; Но кто болтлив, того молва прославит Вмиг извергом... Я воды Леты пью, і Мне доктором запрещена унылость:
і Оставим это, - сделайте мне милость!
I
j Вот две странные строфы из пушкинского «Домика в Коломне»,,.
Это неожиданное змеиное шипение посреди веселой болтовни в шутли-' вой поэме о любовнике* переодетом в кухарку, это тревожное признание поэта, которое прорывается в целом ряде его произведений в виде j недомолвок и намеков, для тех, кого волнует творчество поэта, слишком ; важно, чтобы остаться незамеченным.
j Хорошо известно, что произведения Пушкина уродовались и иска-
j жались царской цензурой* Всю свою жизнь поэт вел с ней изнурительную I борьбу — то в резких выражениях разоблачает деспотизм цензора («Угрю: мый сторож муз, гонитель давний мой ... глупец и трус» — из «Послания і цензору*)); то требует от него уступок; то пытается обмануть его бди: тельность искусным притворством; то упорно стремится отстоять строку ; за строкой от «суки цензуры», по его собственному выражению (в письме I П. А. Вяземскому от 4 ноября 1823 rj. Достаточно вспомнить, что Николай I1 который через шефа жандармов генерала Бенкендорфа осуществлял личную цензуру произведений поэта, не только в течение пяти лет не ; давал согласия на публикацию драмы «Борис Годунов», но и потребовал j от поэта с нужным очищением переделать ее в исторический роман или ; повесть в духе Вальтера Скотта. Эпохальная драма, художественную своевременность которой автор столь явно подчеркивал и с которой он связывал надежды на духовное возрождение русского театра, ждала публика-
¦¦ j
і R^JakobsoiL PuSkin Unrestrained, - In: R.J akobson. Pugkin and His
Sculputral Myth. (De proprietatfbus littemum, Series Practica 116), The Hague-Paiisf Mouto n, 1975, p, 68-75. Впервые опубликовано на чешском языке: Nespoutany
; Pu5kin+ - In: «Lidova noviny» (Feb. 14, 1937).
і
235 щш несколько лет. Лишь после того, как помолвка поэта явилась для царя гарантией его смиренного и кроткого поведения» «Борис Годунов» мог выйти из печати, хотя и с серьезными цензурными купюрами; однако еще почти в течение полувека драма не была разрешена к постановке на сцене, пока не притупилась ее художественная острота. Сокращения, сделанные царем в «Медном Всаднике», вершинном произведении пушкинской эпической поэзии, были столь пагубны, что поэт оставил мысль о публикации этой поэмы, хотя такое решение было чревато ухудшением его и без того неблагоприятного материального положения.
В современных изданиях творческого наследия поэта публикуется, разумеется, все, что было некогда изъято цензурой, устраняются также все цензурные исправления и замены. Однако чем глубже входим мы в мир пушкинского творчества, тем настойчивее возникает вопрос, правомерна ли безоговорочная ориентация издателей и комментаторов Пушкина на последнюю авторскую редакцию. Как бы ни протестовали мы против докучного вмешательства цензуры в пушкинское слово, ущерб нельзя объяснить одной лишь свирепостью цензорского красного карандаша. Зная об этом вредоносном карандаше, поэт, как известно, старался заранее умиротворить его: он осуществлял свою собственную превентивную цензуру. Всякий, кто имел дело с пушкинскими рукописями и прослеживал творческую историю его отдельных стихов, знает, сколь часто в процессе создания и совершенствования произведений поэт постепенно смягчал или вычеркивал те места, которые могли шокировать официальную цензуру или общественные круги. «Я выбросил, — пишет он другу, — то, что цензура выбросила б и без меня, и то, что не хотел выставить перед публикою» (из упомянутого выше письма П.Л.Вяземскому). JQCa, он і знал, как держать на привязи слова и образы.
Но что же привлекает и очаровывает современного читателя в Пушкине? Разумеется, не моменты слабости, покорности и повиновения цензуре и цензорам, притеснявшим его. Не вынужденные компромиссы с царем Николаем I, который, по словам поэта, превосходно знал, как «опутывать его своей благосклонностью», который учредил надзор за ним, запугивал, сковывал его, лишая всякой свободы. Современному читателю в Пушкине гораздо ближе гордые, мятежные мечты, неподвластные ни царю, ни времени, и среди них самыми зажигательными, самыми оригинальными и глубокими выглядят подчас те, которые не предназначались на съеденье цензуре и «презрели печать» (как принято говорить j по-русски), — эти «бессмысленные мечты», которые поэт, дабы не про- I слыть извергом, держал в секрете от товарища и даже от самого себя, как нам сообщают октавы «Домика в Коломне». Таким образом, особую | значимость для нас приобретают пушкинские наброски и отрывки, его ! смелые письма к друзьям в стихах и в прозе, его заметки для себя и поэтические зарисовки, которые он не намеревался публиковать.
