Литературоведение в Германии - Шипллер Ф.П.
Скачать (прямая ссылка):
Гейне, оказывается, был и против правых и против левых. Но, может быть, он стоял за среднюю линию буржуазной демократии? Нет, его сердце художника «не влеклось» к политической партии, а «т о т, кто идет против влечений своего сердца, тот трус и раб». «Гейне не был ни трусом, ни рабом. Мужество нужно не только для выступления против правых, но и для выступления против левых; муже-
332
CTBO нужно не только для того, чтобы быть радикалом, но и для того, чтобы быть против радикалов. Гейне выказал величайшее мужество, заняв пост между фронтами и получал удары с обеих сторон» (стр. 212). То есть это точь-в-точь то же, поясняет Маркузе, что происходит ныне. Художникам, вроде Маркузе и ему подобных, достается сейчас и со стороны фашистов и со стороны коммунистов. Причины этого видны были еще во время Гейне. «В Гейне впервые выказался парадокс политического поэта, вовсе не являющегося, как долго думали, !политиком, выражающим свои мысли в поэтической форме. И нельзя больше отрицать: художник не призван изменять мир; он будет постоянно прославлять существующий мир или бежать от существующего мира в сказочный, или возвеличенный мир прошлого, или фантазировать по поводу мира грядущего. Политика Гейне была энтузиазмом в отношении прошлого, энтузиазмом в отношении будущего, но никогда не была она трезвым боем в настоящем. Он, как истинный художник, писал больше для революционного эффекта, чем с революционной целью» (стр. 213).
Эти декларации нужны всяким Маркузе для того, чтобы оправдать свое уклонение от борьбы, для успокоения своей «совести», для создания «теории» о том, что художник по самому своему существу враждебен политике. «Да, — скорбит Маркузе, — революционеры времени Гейне, а теперь коммунисты, не понимают художника». И в доказательство этого он измышляет следующую нелепицу, опять-таки искажая исторического Гейне: «Он не был республиканцем; он знал, что республиканцы после победы перережут ему глотку (!), ибо он не поклонялся тому, чему поклонялись они (!)...
333
Гейне жил слезами и желаниями, и вспышками, а не как грубый воин под игам военного пароля: он был художником, а не солдатом». Но какова же тогда судьба художника в эпоху ожесточенной классовой борьбы, раз он не может быть бойцом, не перестав, по теории Марку зе, быть художником? И вот что советует Маркузе: «Можно сказать: тип художника должен быть выкорчеван в эпоху сознательной классовой борьбы. Хорошо! Можно сказать: преступление — растрачивать творческие силы на фантастические образы во время решительной борьбы за справедливый строй мира. Хорошо! В таком случае надо убить ,поэтов этого времени или заставить их заниматься шитьем сапог; в таком случае нужно прежде всего спросить самого себя: отдаю ли я каждую унцию своей силы для достижения цели? Но ни в коем случае нельзя закрывать глаза на железный факт: что быть художником — антиполитичеокая форма существования, а не просто легкомысленное увиливание от занятия определенной политической позиции» (стр. 214).
Но может быть на этом заявлении сторонник «чистого искусства» заканчивает изложение своего кредо? Как будто бы все ясно. Однако, нет, его не удовлетворяет амплуа «трагического героя» XX века или железная необходимость быть убитым. Виноваты во всем, оказывается, все те же коммунисты. Дело в том, что современный марксизм сегодня, — по мнению Маркузе, — изменил старому марксизму и его учению об искусстве. В качестве доказательства он приводит статейку Каутского из «Neue Zeit» о Марксе и Гейне, где в филистерских тонах рассказывается, будто в отношениях Маркса к Гейне политика не играла никакой роли, будто Маркс
334
прощал вое политические грехи поэтов и стоял на точке зрения, что «поэты'— чудаки, которым нужно предоставить итти своей дорогой, не прикладывая к ним мерок обыкновенных или даже необыкновенных людей». «Маркс,— торжественно восклицает Маркузе,— не знал еще догматической вражды марксизма к искусству!» (стр. 215). Другими словами, Маркузе считает коммунистов принципиальными и последовательными разрушителями искусства.
Критик находит, что «Гейне родился в неподходящее время», и его судьба—-«трагическая судьба!» — состояла .в том, «что он выступал с чисто поэтическими качествами в насквозь политическом обществе», «судьба, снова постигшая, сто лет спустя, многих поэтов, мы даже представления не имеем, сколько художников среди нас сделались жертвой насквозь политического общества».
Маркузе с усердием и решительностью, достойными лучшего применения, ^выискивает все эти искажающие истинную природу взаимоотношений между Марксом Гейне высказывания Каутского, а частично и Меринга в «оправдание» своей собственной позиции в современной борьбе между пролетариатом и буржуазией в «доказательство» своего тезиса об «аполитической природе» искусства, санкционированной якобы не кем иным, как самим Марксом.
Маркузе называет Гейне то монархистом, то буржуа, но в основном идеализирует именно индивидуалистические, интеллигентские «сомнения» и «тревогу» за «гибель культуры». Гейне, по его мнению, был «Меттер-нихом буржуазии» и консервативен, он видел последний оплот защиты культуры от «мрачных иконоборцев» в... королевской власти! «Уже в переходном воз-
