Литературоведение в Германии - Шипллер Ф.П.
Скачать (прямая ссылка):
Но не нужно думать, что перерождение буржуазных и мелкобуржуазных идеологов в пессимистов и мистиков
1 Franz W erf ei. Realismus und Innerlichkeit. Berlin, Zolnay-Verlag, 1931.
2 Gottfried B e n n. Fazit der Perspektiven. Berlin, Kiepenheuer-Verlag, 1931.
3 После фашистского переворота Бенн заявил о своей солидарности с Гитлером.
2 П
й перерождение их в активных фашистов — очень разные вещи: это—явления одного и того же процесса загнивания капитализма. Нередко эти устремления быстро сменяют одно другое, нередко они даже сочетаются в одном и том же лице. Примером такого мелкобуржуазного идеолога в литературоведении может служить Пауль Э р н с т, поэт и критик, примкнувший к фашизму сразу же после войны. Эрнст проделал большую эволюцию: в конце 80-х и в начале 90-х гг. он был !натуралистическим писателем, членом с.~д. партии, сторонником оппозиции «левых» (так называемых «молодых») \ затем он ушел от рабочего движения к «эстетическому», неоклассическому !искусству, и после множества колебаний бывший атеист и социал-демократ нашел, наконец, успокоение в религиозном мистицизме и... воинствующем фашизме.
В 1930 г. Эрнст выпустил в издательстве Гутенберга толстый сборник своих статей, небольшая часть которых написана (немедленно после войны, а большинство — в последние годы2. Для тупика, в который попала мелкобуржуазная интеллигенция, книга Эрнста характерна, с одной стороны, своим паническим страхом перед революцией, а с другой — своим последовательным отрицанием капиталистической техники, вообще всякого научного метода познания действительности, всякой з а к ок о м е р н о с т и общественного развития, своей вечной песнью о боге, как о единственном спасении. Первая гла-
1 Для оценки этого периода деятельности Эрнста, под углом зрения Эрнста сегодняшнего дня, см. его мемуары: Paul Ernst. Junglingsjahre. Munchen. G. Muller, 1931.
2 Paul Ernst. Grundlagen der neuen Gesellschaft. G. Muller, 1930.
10*
291
в а сборника так и озаглавлена: о боге. Автор сравнивает современное состояние капиталистического общества с тонущим кораблем, где матросы не слушаются больше приказов, или с охваченным пожаром театром, где обезумевшие люди давят друг друга; средства мира сего не помогут выйти из этого состояния. «Итак,—пишет он,— не видно, следовательно, (возможности возврата человечества к нравственности, разуму и духовной жизни из нынешнего состояния глубокого унижения. Но мы ведь всегда исходили от человека и оперировали научными средствами. Приступая к этой задаче, надо исходить от бога, а в таком случае научные средства недействительны... Все несчастья, которые мы наблюдаем, ведь только потому, что этого хочет бог, что у бога есть неизвестный нам план, чтобы вести нас ввысь. Ныне мы в состоянии усмотреть, зачем нужно было неописуемое несчастье гибели античного мира; мы чувствуем ныне, когда мы благочестиво настроены, что наше время также созрело для гибели; может ли нас удивлять, что мы еще не видим, что возникает из этой гибели?»1. Но Эрнст не пассивно-созерцательный мистик. Нет, он — воинствующий; его тезисы: «Кто не верит в бога, тот не верит и в свой народ», «Мы посланы в этот погибающий мир для того, чтобы действовать», «От нас требуется политическое действ и е». В другой статье «Был ли Маркс социалистом» бывший социал-демократ решает этот вопрос в отрицательном смысле, под углом зрения явного национал-социалистского понимания «социализма» с его расовой теорией, антисемитизмом и т. д. Через всю его книгу проходит яростная антисоветская пропаганда с
1 Там же, стр. 56—57.
292
баснями о «новом крепостном праве» в СССР и т. д. И если наш мистик утверждает, что Маркс был буржуазным (!) теоретиком, потому что он объяснил общественное развитие законами, а «действительный человек (?) видит в истории только божий промысел», и на этом основании причисляет всех «коммунистов» к буржуазии, то сам он нисколько не уповает на бога, а требует... фашистского диктатора. Ибо тем «немногим»,— как он. пишет,— «совершенно ясно, что спасение может притти только через так ими называемого «сильного человека», одиноко стоящего, одаренного чувством чести, мужеством, разумом и волей, который обладал бы властью каким бы то ни было способом заставить чернь повиноваться. Каким бы то ни было способом,— единственный, оставшийся в подобные времена способ —¦ это военная диктатура» 1.
Как же Эрнст применяет свое религиозно-фашистское мировоззрение к теории литературы? В главе «Задачи поэзии» он отправляется на поиски нового гуманизма, ибо старый гуманизм умер в 1830 г. со смертью Гегеля и Гете, и вообще «с 1830 г. дух в Европе мертв». И когда в 1918 г. наступил, кроме того, крах «сумасшедшего парламентаризма», то «мы» остались ни с чем, и задача наша — заменить другим гуманистический идеал Лессинга, Канта, Гете и Шиллера. Эрнст его находит з «вере в бога» 2. Поэтический творческий процесс, по его мнению, окутан непроницаемым туманом, и под такой завесой он останется навсегда. «Вполне ясный и соз-
1 Там же, стр. 309.
2 Там же, стр. 579.
