Научная литература
booksshare.net -> Добавить материал -> Литературоведение -> Аникин А.В. -> "Муза и мамона " -> 6

Муза и мамона - Аникин А.В.

Аникин А.В. Муза и мамона — Мысль, 1989. — 259 c.
Скачать (прямая ссылка): muzaimamona1989.djvu
Предыдущая << 1 .. 2 3 4 5 < 6 > 7 8 9 10 11 12 .. 100 >> Следующая


15 как образчик поэтичности «экономическую строфу», но ее содержание он по свежим следам не мог, конечно, оценить в полной мере.

«Экономическая строфа» первой главы «Онегина» не есть плод случайной поэтической фантазии, каприза пушкинской музы. В ней с гениальной интуицией затронуты важнейшие вопросы экономического развития Западной Европы и России. В ней содержится огромное богатство ассоциаций. Именно по этой причине она многократно привлекала внимание Маркса и Энгельса и использовалась для иллюстрации их идей.

Это признают не все. Дмитрий Чижевский, западногерманский ученый русского происхождения, пишет, что эта строфа только «воспоминание об «интеллектуальной моде» пушкинского круга около 1820 года... Пушкина занимают здесь лишь ходячие темы разговоров, а не подлинные взгляды Адама Смита; следующие строки (следующие за упоминанием имени Адама Смита.— А. А.) не имеют ничего общего с его идеями... Это место позже привлекло внимание Карла Маркса» 6.

Думается, моды и ходячих тем маловато для объяснения и самих этих строк, и интереса к ним со стороны Маркса. Как мы сейчас увидим, Адам Смит тоже упоминается здесь отнюдь не всуе. Совсем неверно, что строки о том, как богатеет государство и в чем состоит это богатство, не имеют отношения к Смиту.

По всей вероятности, Энгельс ранее Маркса познакомился с «Евгением Онегиным» и обратил внимание на «экономическую строфу». В начале 50-х годов Энгельс начал изучать русский язык, для чего использовал, в частности, тексты «Онегина» и «Медного всадника». Весьма вероятно, что он ознакомил Маркса со своим переводом стихов Пушкина. Не исключено, впрочем, что Маркс независимо от своего друга или по его совету прочел опубликованный в 1854 году первый стихотворный немецкий перевод романа, отлично сделанный Фридрихом Боденштедтом, знатоком и пропагандистом русской литературы в Германии.

Когда Энгельс читал первую главу «Евгения Онегина», он находился на раннем этапе изучения русского языка. Он тщательно штудировал словарный состав текста, составил довольно большой словарик незнакомых слов с рядом немецких (иногда французских и английских) эквивалентов, порой задавая себе самому вопросы

16 jj оставляя не до конца выясненные места. Это была нелегкая работа!

Энгельс полностью перевел прозой на немецкий язык первые 11 строф главы, давая в ряде случаев варианты перевода и толкования текста. Эти материалы впервые опубликованы М. П. Алексеевым. В обратном переводе с немецкого интересующая нас седьмая строфа первой главы звучит так: «Он не переносил Гомера и Феокри-та, зато он читал Адама Смита и был глубокий эконом, то есть он мог судить о том, как обогащается государство, и чем оно живет, и [по какой причине] почему ему не нужно золота, когда оно обладает [избытком] сырым продуктом. Его отец не мог [его] понять и вынужден был закладывать свои земли» '.

Как видим, это весьма близко к пушкинским стихам. Здесь имеется лишь одна ошибка. Термин Пушкина «простой продукт» Энгельс в основном варианте перевел das rohe Produkt, что означает «сырье», «сырой продукт» 8. Любопытно, что, давая несколько вольный перевод этих строк в работе «Внешняя политика русского царизма» (1890), Энгельс исправил свою ошибку почти сорокалетней давности и перевел это место как Uberflu? an Produkten («избыток продуктов») 9. Хотя у Пушкина нет слова «избыток», этот вариант достаточно точно передает смысл понятия «простой продукт».

Вопрос имеет принципиальное значение. С замечательным лаконизмом и своеобразной иронией Пушкин изображает в этих строках преодоление смитианской политической экономией, которая безраздельно господствовала в то время в России, взглядов меркантилистов. Последние видели богатство нации в деньгах (золоте, а также серебре), крайне односторонне толкуя процесс экономического развития. Кстати сказать, еще А. Н. Радищев, который много писал по экономическим вопросам, выразительно называл эти взгляды «мнением стародедовским». Классическая буржуазная политическая экономия в лице Смита покончила с этим взглядом, провозгласив, что богатство нации состоит в массе непрерывно производимых в ее хозяйстве товаров (продуктов), тогда как деньги играют лишь вспомогательную роль, обслуживая оборот этих товаров. До известной степени союзниками Смита и его школы были французские экономисты из школы физиократов.

Такие представления о ходе развития политической экономии были азбучной истиной в первой четверти XIX

17 века. Пушкин должен был почерпнуть их в лицейском курсе Куницына 10. Смитпанская критика меркантилизма содержится также в опубликованной в 1818 году книге Н. И. Тургенева «Опыт теории налогов». Очень похожее изложение находим мы и в сочинении II. И. Пестеля «Практические начала политической экономии».

Из этой литературы ясно, что классическая политэкономия противопоставляла золото не «сырью», а всему остальному товарному миру, бесконечному разнообразию полезных продуктов, способных становиться товарами путем обмена на деньги, путем продажи. Именно это понимание товарного полюса в связанной диалектической зависимостью паре «товар — деньги» обобщает Пушкин придуманным им термином «простой продукт», которого ни у одного автора-экономиста мы не встречаем. «Простой» здесь значит, очевидно, обычный, неденежный, непосредственно пригодный для потребления.
Предыдущая << 1 .. 2 3 4 5 < 6 > 7 8 9 10 11 12 .. 100 >> Следующая

Реклама

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed

Есть, чем поделиться? Отправьте
материал
нам
Авторские права © 2009 BooksShare.
Все права защищены.
Rambler's Top100

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed