Муза и мамона - Аникин А.В.
Скачать (прямая ссылка):
* В первой публикации фамилия Муханова обозначалась буквой М.
128 Пушкин бросается в бой: «Что за слог и что за тоні Какое сношение имеют две страницы Записок с «Дель-финою», «Коринною», «Взглядом на французскую революцию» и пр., и что есть общего между щепетильными (?) французиками и дочерью Неккера, гонимою Наполеоном и покровительствуемою великодушием русского императора? (...) О сей барыне должно было говорить языком вежливым образованного человека. Эту барыню удостоил Наполеон гонения, монархи доверенности, Байрон своей дружбы, Европа своего уважения, а г. А. М. журнальной статейки не весьма острой и весьма неприличной» (VI, 9 — 10).
Жак Неккер, говоря полушутя,— человек, из-за которого началась французская революция. Этот выходец из небогатой женевской буржуазной семьи сделал большую карьеру в Париже, стал миллионером и в 1789 году был министром финансов Франции. Он пытался ограничить расточительство королевского двора и имел репутацию защитника интересов третьего сословия. Данная ему королем отставка послужила непосредственным поводом к народному восстанию 12 — 14 июля 1789 года, которое завершилось взятием Бастилии. Король был вынужден вернуть Неккера на его пост, но было поздно. Разворот революционных событий скоро оставил далеко позади умеренного Неккера, и в сентябре 1790 года он сам ушел в отставку. Остаток жизни Неккер прожил в Женеве и в Коппе, своем имении под Женевой, в уединении, литературных трудах и в общении с друзьями, среди которых ближайшим была его знаменитая дочь. Он одним из первых заметил молодого Сисмонди и поощрил его.
Неккер был не только политик и финансист-практик, но и философ в том смысле, в каком это слово употреблялось в XVIII веке. Он появляется у Пушкина еще раз в эпиграфе к четвертой главе «Евгения Онегина», по содержанию этой главы (объяснение Онегина с Татьяной) — довольно ироническом. Со слов дочери Неккера приводится по-французски его фраза: «Нравственность в природе вещей» (IV, 67). Так сказать, отчаянный поступок Татьяны, слава богу, плохо и не мог кончиться.
Но Неккеру принадлежат также труды по политической экономии, которые в свое время отметил и оценил Маркс. Создавая в 1862 году рукопись, из которой вышел впоследствии текст «Теорий прибавочной стоимости» (четвертого тома «Капитала»), Маркс непосредственно
5 А. В. Аникин
129 после обширного куска, посвященного Адаму Смиту, своим убористым и мудреным почерком заполняет два больших листа заметками о Неккере. Он рассматривает две работы Неккера парижского периода: «О законодательстве и торговле зерном» (1775) и «Об управлении финансами Франции» (1784). Как выясняется, эти конкретные темы позволяют автору касаться и общих проблем политической экономии. Маркса интересовало, что думал Неккер о сущности капиталистического производства и об отношениях между капиталистами и рабочими. В конце XVIII века, когда писал Неккер, у него не было еще необходимости кривить душой и приукрашивать буржуазное общество. Поэтому он рассуждает смело и беспристрастно, хотя глубина его анализа, конечно, несравнима со Смитом.
«Важно то, что богатство нетрудящихся сословий — прибыль и ренту — Неккер вообще выводит из прибавочного труда»,— констатирует Маркс 3. Таким образом, Неккер видел, что единственным источником доходов как капиталистов, так и землевладельцев является неоплаченный труд рабочих либо крестьян. Если растет производительность их труда благодаря прогрессу техники, совершенствованию производства и т. п., то это идет на пользу эксплуататорам, а заработная плата трудящихся, определяемая необходимым минимумом средств существования, практически не меняется, Неккер говорит, что «ускорение в изготовлении изделий, когда знание дела становится распространенным явлением, нисколько не идет на пользу людям труда, а лишь ведет к увеличению средств, служащих для удовлетворения вкусов и тщеславия тех, кто располагает продуктами земли» 4.
В результате на одном полюсе общества накопляется богатство и роскошь, на другом — бедность и невежество. В таком несколько размытом виде представляется Неккеру противоположность классов в капиталистическом обществе. Маркс оценил также превосходство трезвого и ироничного женевца над восторженными поклонниками физиократии, которые смешивали роль земли как фактора производства с общественной функцией класса землевладельцев, по замечанию Неккера, «столь легко выполнимой» 5. Земля нужна и важна людям как источник жизни при всех общественных формациях — от первобытнообщинного строя до полного коммунизма. Но частные собственники, владеющие
130 крупными массивами земли,— какая нужда в них?
Конечно, Пушкин едва ли видел экономические трактаты Неккера и, весьма возможно, даже не слыхал о них. (Впрочем, это не совсем исключено, потому что они могли быть во франкоязычных библиотеках знатных русских библиофилов!) Но важно другое. Через нить Неккер — Сталь — Сисмонди, через их труды и личности проходит сильная струя социально-экономического гуманизма, понимания или хотя бы ощущения антигуманности капитализма, сочувствия к рабочему классу, стремления что-то сделать для облегчения его судьбы. Такое направление политической экономии было несомненно близко Пушкину.
