Муза и мамона - Аникин А.В.
Скачать (прямая ссылка):
Оставаясь в России, Александр Иванович не мог сообщить брату эти опасные строки. Он сделал это
71 лишь в августе 1832 года, выехав за границу. В ответ он получил такую отповедь: «Сообщаемые Вами * стихи о мне Пушкина заставили меня пожать плечами. Судьи, меня и других осудившие, делали свое дело: дело варваров, лишенных всякого света гражданственности, сивилизации. Это в натуре вещей. Но вот являются другие судьи. Можно иметь талант для поэзии, много ума, воображения, и при всем том быть варваром. А Пушкин и все русские, конечно, варвары» 6. II далее в таком же духе.
Миролюбивый Александр Иванович отчасти согласился с братом, что в воинственном патриотизме Пушкина есть «варварство», однако стоял на своем: «...но в стихах о тебе я этого не виж^, и вообще в его мнении о тебе много справедливого» '. Николай Иванович ответил французским письмом, из которого ясно, что он остался при своем мнении. Реакция Николая Тургенева на стихи Пушкина едва ли дошла до поэта, разве что Александр Иванович нашел какую-то смягченную форму, чтобы передать ее устно.
В самом тексте этих стихов трудно найти что-либо обидное для Н. И. Тургенева. Правильное решение вопроса о причинах резкости и желчности его реакции дает, по-видимому, Б. В. Томашевский. По его мнению, Николай Тургенев не усматривал в строчках Пушкина как таковых ничего неприемлемого, но он был резко настроен против Пушкина в связи с его «антипольскими» стихами 1831 года («Клеветникам России» и «Бородинская годовщина»). Из своего далека ему было трудно судить о положении и чувствах Пушкина. Эти стихи он воспринимал как выражение ненавистного ему казенного, официального патриотизма. Н. И. Тургенев «протестовал против самого факта (попытки Пушкина оценивать декабристов.— А. А.), не допуская, чтобы Пушкин, о котором он составил свое мнение по другим данным, осмеливался произносить свое суждение по вопросам, в которых Н. Тургенев считал его совершенно некомпетентным» 8.
К этому можно добавить следующие соображения.
Критическое отношение Николая Тургенева к «по-следекабрьскому» Пушкину сложилось значительно ранее и было связано со стихами 20-х годов, в кото-
* Н. И. Тургенев в переписке всегда обращался к старшему брату на Вы.
72 рых Пушкин пытался убедить нового царя править по образцу пращура (Петра I). Как известно, даже близкие друзья не понимали мотивов и психологии, диктовавших Пушкину эти стихи. Тургенев резко отозвался о «Полтаве», увидев в ней все тот же ложный патриотизм 9.
История рассудила Пушкина и его критиков. Мы далеки от того, чтобы считать его патриотизм ложным и казенным, чтобы считать стихи 1831 года направленными против польского народа и против европейской демократии. Но и критиков можно понять. Ведь и Герцен писал о Пушкине, что «грубая сила государства льстила его патриотическому инстинкту, вот почему он разделял варварское желание отвечать на возражения ядрами» 10.
Александр Иванович сообщил брату только те строки из пушкинской строфы, которые относились к нему лично. Строки, касающиеся других участников сходок, остались ему неизвестны. Вероятно, знай он эти стихи, его реакция была бы еще более резкой: едва ли ему понравилось бы быть в одной компании с Луниным, который «вдохновенно бормотал», с кандидатом в цареубийцы Якушкиным (а Тургенев всегда был принципиальным противником террора) и с самим Пушкиным, чьи ноэли он осуждал еще в 1818 году. Но с другой стороны, заметим, что в этой строфе Тургенев и противопоставляется другим будущим декабристам как человек с определенной политической программой, как человек реального дела. Н. Л. Бродский пишет: «Из всех декабристов только Н. И. Тургеневу он придал черты общественного деятеля с определенной социальной программой: Тургенев — пропагандист идеи «уничтожения рабства», крепостного состояния» п.
Оценивая реакцию Тургенева, не забудем и того, что он был измучен эмигрантским одиночеством, бесплодными попытками оправдания, все более ясной перспективой вечного изгнания. Н. Л. Бродский, который дает ряд важных штрихов для понимания реакции декабриста на пушкинские стихи, не совсем прав, когда он с легким оттенком осуждения говорит, что Тургенев «мирно проживал в Париже». С начала 1826 и вплоть до конца 1831 года Тургенев прожил в Англии, плохо зная язык и почти в полной изоляции от привычного ему русско-французского общества. Русское правительство требовало от Англии выдачи Тургенева как уго-
73 ловного преступника и разослало в свои посольства в других европейских странах инструкции требовать от правительств того же, если он там появится. Сергей Тургенев умер в Париже, но Николай не смог быть на похоронах горячо любимого брата. Когда в 1830 году Александр Иванович, выбрав подходящий момент, лично просил у царя прощения брату, Николай I ответил: если он невиновен, пусть приедет и отдастся в руки властей. А. И. Тургенев вместе с Жуковским справедливо увидели здесь ловушку. Это напоминает эпизод тех же лет, когда Жуковский, близкий к царской семье, хлопотал за опального журналиста Ивана Киреевского и сказал царю: «Ваше величество, я ручаюсь за Киреевского!» Тогда царь с иронией удава спросил: «А за тебя самого кто поручится?»
