Научная литература
booksshare.net -> Добавить материал -> Культурология -> Пригарина Н.И. -> "Суфизм в контексте мусульманской культуры" -> 97

Суфизм в контексте мусульманской культуры - Пригарина Н.И.

Пригарина Н.И. Суфизм в контексте мусульманской культуры. Под редакцией Кожуховской А.А. — M.: Наука, 1989. — 341 c.
ISBN 5-02-016695-2
Скачать (прямая ссылка): sufizmvkontekste1989.djvu
Предыдущая << 1 .. 91 92 93 94 95 96 < 97 > 98 99 100 101 102 103 .. 165 >> Следующая

Она его жемчужины хотела
И превратила в раковину тело,
Но в ту мишень Юсуф не стал стрелять,
Он раковины не сломал печать.
В малайских аллегориях раковине жемчужницы соответствуют жемчужный ларец, где герой прячет своих жен («Повесть об Индрапутре»), и раковина на седьмом ярусе дворца, в которой скрывается невеста героя («Повесть о Шахе Мардане»)' [4, с. 128—129, 146]. Указание на соитие дает образ, подобный линга-йони малайского и яванского тантризма индуистско-буд-дийского времени, а в проекции — круг с точкой — символ второй ступени фана в Трактате 12.
Не менее важно и сравнение с семенем боба. У Хамзы Фансури семя — это «скрытая сокровищница» известного хадиса кудси, т. е. совокупность потенций Вселенной, готовых, повинуясь божественной Воле и творящему слову «Кун!», явиться вовне, актуализоваться: «Семя — это сокровищница, дерево, заключенное в нем — ее содержимое, целиком скрытое в сокровищнице.... во всей полноте пребывающее в единственном семени. Семя желает произрастить из себя дерево на бескрайней равнине. И тогда семя говорит: „Я было скрытой сокровищницей и пожелало быть познанным". Это иносказательно указует на божественную Волю» [21, с. 246—247]. У Ибн Араби Подножие (курси) названо «сокровищницей Его Тайн» [25, с. 118]. Этого онтологического уровня и достигает суфий на шестой стоянке восхождения.
Последняя ступень фана — просветление Сущностью,— подробно описанная в строфах 23—34, представляет собой полное уничтожение «я» суфия в Вышней Истине. Этой ступени соответствует седьмая стоянка («[стоянка] истолченных в порошок»* место, где «без остатка испарятся кости и суставы»). Эта стоянка вновь ассоциативно связана с образом круга, но на этот раз» как и следовало ожидать, пустого. Его символизирует беджа-на — круглый таз, миска, чаша (в «Бустан ас-салатин» —«Сад^ царей» видного суфия умеренного толка Нуруддинд щ-^тщш
203
этим словом названа знаменитая чаша Джамшеда, являющая езору весь мир) [56, т. 1, с. 67]. Существенно следующее: из чаши вылито молоко — символ постижения (марифат), так как на последней ступени само постижение становится завесой между любящим и Возлюбленной (Богом) [21, с. 288]. К этому времени суфий уже полностью преображен постижением (оно «пропитало» все его тело).
Получает свое завершение на седьмой стоянке и символическая эротическая тема. Здесь речь идет уже не о начале соития, а о «самозабвенном восторге в миг единения с искушенным мужем, умеющим облачаться». Последняя строка может вызвать некоторое недоумение, если не учитывать, что в ней имеется в виду «облачение в мистическую наготу» — полное освобождение божественной Сущности человека от любых черт тварности, включая и его «я». Хамза Фансури так писал об этом чрезвычайно важном, финальном понятии марифата [27, с. 110]:
Постижение — безмерно удивительно,
[Оно] — облачение святых, обретших благую участь,
Тот, кто достиг его, становится любящим,
Чья стоянка близка к Господу миров...
Признак и доказательство их единения —
В том, что они неизменно облачаются в одеяния наготы...
Их забава — совершенная забава,
В эту наготу облачался Пророк...
Зта нагота — не щегольство,
{Она] — одеяние прославленного феникса (Анка).
Если вы страшитесь смерти и погребения,
Ваше бытие не станет просветленным.
Эта тайна [наготы] от Печати Пророков
Снизошла к общине влюбленных,
Тот, кто облачился в нее, обрел истинную уверенность
(хакк ал-йакин), Забыв о дольнем мире и всех существующих в нем верах. Это знание — одеяние Посланника, Который, хотя и был подчиненным, неизменно пребывал
в единении.
Все четыре стоянки были ниспосланы ему, Так мог ли он не удостоиться свидания?!
Чтобы не смутить умы своих читателей любовной суфийской символикой, впервые зазвучавшей на малайском языке, Хамза подчеркивал в своем сочинении, что он пишет «не о той наготе, которую осуждает кади». Автору «Поэмы о Море Женщин» для этой же цели потребовался специальный раздел, в котором он ясно противопоставил Абсолютную Любовь — предмет своего описания — и суетную (мирскую) любовь, чьи деяния суфии отвергают (строфы 33—38). Только снискавший Абсолютную Любовь достигает последней стоянки, становится Совершенным Человеком и удостаивается пребывания с султаном Абдалла-хом, т. е. Мухаммадом, и его Вышней Супругой — Сафией.
204
* * *
Определить непосредственные источники «Поэмы о Море Женщин» (за исключением суфийской системы и поэзии Хамзы Фансури, безусловно повлиявшей на нее) пока что не представляется возможным. Вместе с тем типы этих источников вполне очевидны — это, как уже отмечалось, история мираджа Мухам-мада в ее суфийской интерпретации, а также возникшие, вероятно, не без влияния истории мираджа, хотя и необязательно в прямой связи с ней, философско-мистические аллегории наподобие «Истории западного изгнанника» Сухраварди. Существовал, однако, и третий источник поэмы — местный ритуально-мифологический комплекс представлений о корабле и мореплавании как важнейших символах в «обрядах перехода» у многих народов малайско-индонезийского мира, комплекс, получивший отражение и в устной эпике этих народов.
Предыдущая << 1 .. 91 92 93 94 95 96 < 97 > 98 99 100 101 102 103 .. 165 >> Следующая

Реклама

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed

Есть, чем поделиться? Отправьте
материал
нам
Авторские права © 2009 BooksShare.
Все права защищены.
Rambler's Top100

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed