Культурология - Полищук В.И.
ISBN 5-8297-0023-9
Скачать (прямая ссылка):
Трудности в вопросе определения характера русской культуры
Из-за традиционрюй нерешенности каких-то проблем можно было бы, следуя классификации К. Леви-Строса, отнести древнерусскую культуру к «холодной». Но такое заключение поверхностно, не выражает сути вещей, поскольку при ближайшем рассмотрении можно заметить, что идеология, а именно она должна быть достаточно
1 Краснобаев Б.И. Очерки истории русской культуры XVIII века: Кн. для учителя. M., 1987. С. 45.
2 См.: Лихачев Л-С Русская культура в современном мире // Новый мир. 1991. № 1. С. 9.
368
Раздел II
Тема 15
развитой в «холодной» культуре, в Древней Руси была весьма расплывчатой и двойственной.
В последующей истории России самые яркие страницы связаны с ломкой традиций, и вообще российской государственности была присуща антитрадиционность: традиции если и сохранялись, то на уровне семейно-бытовом и общинном. Но данный уровень (и связанная с ним культура повседневной жизни людей) всегда воспринимался на Руси как что-то второстепенное, хотя именно на этом уровне закладываются основы культурного развития человека.
ЬАонологичность древнерусской культуры
Мировоззрению древнерусского человека была присуща патриархальность. Женщину-мать на Руси называли «берегиня», но беречь она должна была уклад жизни, целиком зависящий от отца. Патриархальными были и отношения между народом и властью. Народ — это даже не дети, кем были простые китайцы по отношению к своему императору, у древнерусских князей народ был безгласным поставщиком дани. Все равно что пчелы, которые обязаны ежегодно давать мед своему хозяину. «Детьми» у князей были дружинники, которые помогали своему патрону грабить народ самыми разбойничьими способами. Ни о каком сотрудничестве власти с народом не могло быть и речи. Своеволие, произвол, вероломство — так можно охарактеризовать действия первых русских князей по отношению не только к народу, или к смердам, как его называли, но и друг к другу. Такой тип отношений обусловил существование монологического типа культуры, т.е. культуры «одноголосой», одномерной, эгоцентричной, где каждый слышит в основном лишь себя. Народ, выведенный в России за пределы культурной жизни, очень долго даже не относился к обществу, а его деятельность не воспринималась в качестве культурной деятельности. Об этом свидетельствуют призывы «нести культуру в народ», которыми так богата была вторая половина XIX в. Тогда же звучали и призывы помогать народу, причём призывы были обращены не только ¦K власти, но и к обществу, которое, следовательно, не включало в себя народ. Так, русский философ B.C. Соловьев писал в 4 конце прошлого века о положении в государстве в связи со страшным голодом 1891 —1892 гг.: «Народ голодает, правительство всячески старается помочь ему, а общество ничего не делает»1.
1 Соловьев B.C. Наш грех и наша обязанность // Смысл любви: Избр. произв. М„ 1991. С. 122.
24-593
369
Раздел II
Тема 15
Монологизм древнерусской культуры сказался и на восприятии человека. Оно не было объемным, человек виделся в качестве схемы, его психика, характер, внутренний мир находились за границей чувственного образа. Восприятие человека напоминало его изображение в древнеегипетском искусстве XIV в. до н.э. Но самовосприятие человека в древнерусской культуре было иным, себя он воспринимал как вполне достаточную личность. Однако в сравнении с властью, ценность которой была высшим мерилом в древнерусской культуре, жизнь отдельного человека ничего не стоила. В особенности жизнь смердов, которые воспринимались князьями как объекты природы. Принято считать, что на Руси не было рабства. Но нужно признать, что смерды на Руси едва ли почитались за людей, что потенциальным рабом и холопом был всякий, кто не обладал властью.
Нас не должно удивлять отмеченное только что разночтение в восприятии человеком Древней Руси себя и другого. Если отношения власти и подчинения определяли собой культуру в целом, то эти же отношения определяли и культуру отдельного человека. Как правило, люди в своих отношениях к окружающим лишь воспроизводят испытываемые ими отношения к самим себе. Исходя из этого в древнекитайской философии и в христианстве был сформулирован принцип, предписывающий человеку относиться к другим людям не так, как: они к нему относятся, а так, как бы он хотел, чтобы они относились к нему. Но христианство прельстило посланцев киевского князя не своей этической стороной, а внешней красотой и блеском. Эта внешняя сторона византийского богослужения мало способствовала внутреннему преображению человека Древней Руси, его протест против крещения выражался в стремлении сохранить веру предков — язычество.
Дуалистичность в русской культуре
Поскольку крещение Руси было проведено по инициативе власти, оно не изменило монологической сути древнерусской культуры, как не изменило оно и монологичности в восприятии человека. Но крещение способствовало расколу в душе человека. Не успев созреть, «выделаться» в качестве самостоятельной и своеобразной личности, человек был поставлен перед необходимостью принять чужой образ. Нужно было быть христианской личностью по предписанию власти, что, конечно, невозможно в принципе и противоречит
