Экология культуры Востока - Багратион-Мухранели И.Л.
Скачать (прямая ссылка):
270
Религии стран Азии и Африки
тен своими традициями религиозной толерантности. Низам Хайдарабада не допускал на территорию княжества представителей мусульманских религиозно-реформаторских, просветительских организаций и тем более политических партий, стремившихся открыть здесь свои филиалы. Вплоть до середины 40-х годов XX в. деятельность Мусульманской лиги, а также таких коммуналистских партий, как Джамаат-и ислами, была официально запрещена в княжестве.
Концепция раджадхармы включала в себя представление о князе как о покровителе и спонсоре религиозных институтов -храмов, гробниц святых и прочих объектов паломничества. Кня-зья-индусы субсидировали проекты восстановления священных индусских мест не только на территории своих княжеств, HO и в общеиндийском масштабе. Сикхские князья покровительствовали священным местам, связанным с десятью гуру, и вкладывали средства в поддержание сикхской святыни - Золотого храма в Амритсаре. Князья-мусульмане строили новые мечети и медресе, а правители Хайдарабада и Бхопала посылали денежные пожертвования в Мекку и Медину. С последней четверти XX в. князья участвовали в финансовой поддержке строительства учебных заведений, где изучение традиционных религиозных систем сочеталось с преподаванием ряда современных дисциплин: мусульманских университетов в Алигархе и Деобанде в Соединенных провинциях, Хальса-колледжа в Амритсаре, индусского университета в Бенаресе. Махараджи поддерживали деятельность религиозно-реформаторских обществ на территории провинций Британской Индии (например, Арья самадж, Брахмо самадж), однако собственно реформаторская активность этих организаций не находила у них отклика: князья были заинтересованы в поднятии статуса индуизма и в сохранении традиционной системы ценностей. Как правило, коммуналистские индусские организации типа Хинду махасабха (XMC) и Раштрия сва-ямсевак сангх (PCC) не находили поддержки в княжествах (исключение представляли махараджи Алвара, Бхаратпура и Гвалиора, обеспечивавшие финансовую помощь обеим проиндус -ским организациям в канун раздела). Князья также препятство-
271
Ломоносовские чтения. Востоковедение
вали деятельности в княжествах ИНК как носителя светских демократических идеалов власти.
Мифотворчество в отношении царственных особ было широко распространено в княжествах и в XX столетии. Им приписывались сверхъестественные способности, помещавшие их в обыденном сознании в разряд небожителей. Центральным событием жизни в княжествах был дарбар, представлявший собой аудиенцию, во время которой придворные и представители высших слоев общества лицезрели правителя и регалии его власти. Сложившийся к XX в. церемониал и этикет дарбаров мало различался в индусских и мусульманских княжествах. Он был основан на архаическом понимании богатства не как экономической категории, а как свидетельства доблести и щедрости его владельца: публичная демонстрация богатства имела едва ли не сакральное звучание, как и само лицезрение правителя, увешанного драгоценностями, равными ему по весу. Князья считались хранителями дхармы, которая предписывала почитание богов, соблюдение ритуальной чистоты, отправление обрядов, жертвоприношений и проведение праздничных ритуальных церемоний. Они традиционно наделялись ритуально-очищающей функцией: отсюда представления о благодатности лицезрения правителя, воплощения божества (даршан). Даршан в колониальную эпоху получил еще и другое измерение: это была попытка демонстрации мощи и потенциальных возможностей князей, своего рода защитная реакция на натиск англичан. Князья хотели показать миру свою силу, заявить о себе как о политически самостоятельных образованиях, противопоставить себя таким образом Британской Индии, находившейся в колониальном подчинении.
Реформы, проводившиеся в княжествах в первой половине XX в., были нацелены не на разработку новых форм социально-политической организации, а на приспособление традиционных институтов к требованиям времени, их усовершенствование и создание системы будущего политического устройства на принципах «рамраджа». Князья продолжали отстаивать свое монопольное право хранителей древних ценностей Индостана и усматривали в деятельности националистов Британской Индии угрозу своему авторитету и статусу. Устройство княжеств по
272
Религии стран Азии и Африки
религиозному признаку закрепило этот стереотип государственного устройства в менталитете индийцев: в переломный момент индийской истории (1947 г.) именно он всплыл на поверхность и определил линию политического водораздела (индусы - мусульмане), несмотря на секуляристские идеалы лидеров ИНК, вставших во главе государственного строительства суверенной Индии.
Симонова-Гудзенко Е.К. Представление о сакральном пространстве в древней Японии.
Анализ Базы Данных географических объектов, преимущественно топонимов, упоминаемых в трех источниках: поэтической антологии, государственной хронике и сборнике буддийских преданий (сэцува), явился основой данного исследования. Авто-рами-составителями этих памятников были представители родовой аристократии, в первую очередь рода Отомо, формирующейся служилой знати, которой покровительствовал возвышающийся род Фудзивара, и буддийского духовенства, стремящегося определить свое место в элите молодого государства Ямато. Время их составления - VIII - начало IX века. Эти три источника демонстрируют главные составляющие японской культуры: автохтонную - «Манъёсю»; китайскую, государственную - «Нихон сёки» и буддийскую - «Нихон рёики». Каждый из них, являясь порождением композитной культуры, неоднороден и включает в той или иной степени все названные составляющие. Общим является география Архипелага. БД включает 2246 объектов, с частотой упоминания - 4722. Сравнение трех памятников позволило выявить некоторые тенденции «конструирования» представлений о сакральном пространстве архипелага.
