Древняя Албания. III—I вв. до н. э. - Ямпольский З.И.
Скачать (прямая ссылка):
эксплуататоров (государства), однозначным термину «раннерабовладельческая сельско-общинная собственность («раннерабовладельческая собственность») является термин «государственная земельная собственность» (272) или (для отличия от государственной собственности других социальных формаций (273)— «первобытно-государственная собственность», то, что акад.
В. В. Струве назвал «общинной формой государственной собственности на землю» (274).
Первобытно-государственная собственность присуща как теократическим, так и нетеократическим государствам (275). Эта собственность — закономерное, стадиальное явление, присущее
23
также раннерабовладельческой (сравнительно быстро исчерпавшей себя) стадии истории Античного мира (276).
Объектами раннерабовладельческой сельско-общинной
собственности теократий «распоряжались» боги, фактически — (нередко) обожествленные главы государств (277)
Эксплуатация рабов и работников производства (бывшей) сельской общины рабовладельцами ,и рабовладельческим государством зарождалась, когда «свободные землевладельцы, продолжавшие отстаивать общинный уклад от посягательств рабовладельцев» (278), терпели поражение, и поэтому бывшая сельская община «глубоко проникалась классовыми черта-ми»(279), когда шел процесс «превращения общинных повинностей в форму эксплуатации трудящихся масс рабовладельческой верхушкой и рабовладельчеоким государством» (280) (в частности, в форме ренты-налога) (281). «Сельские общины давали налог-ренту древнеазиатской деспотии» (282), как в Индии, где общинник платит поземельный налог государству (283) и «шудра»— общинники— находились на положении эксплуатируемых (284); в Китае, где было «обложение» двора «бывшей сельской общины» (285); в Шумере, где отмечены «порабощенные общинники» (286); в Ассирии, где «общинные повинности» «приобрели характер эксплуатации» (287), в Армении, где община эксплуатировалась государством (288), на Боспоре, где в таком же положении был «полусвободный общинник-земледелец» (289). Для древнего Ирана Аммиан Марцеллин, побывавший там, заметил, что работники -производства этой страны находились в такой зависимости от рабовладельческой знати, что она могла распоряжаться не только их имуществом, но и личностью, и жизнью («витэ нецискве по-тестатем ни сервос ет плебейос виндикантес обскурус») (290). Следовательно, на Древнем Востоке и в Античном мире «свободных общинников» (291) (т. е. свободных от эксплуатации рабовладельцами и рабовладельческим государством) не было. Что касается других «свобод» бывших работников сельской общины в условиях
раннерабовладельческих сельских
общин, то необходимо отметить, что эти «свободы» проявлялись в тенденции порабощения работников производства (долговое рабство) (292), обращения их в рабство за невыполнение законов (293) и по другим причинам, коренящимся в отношениях раннерабовладельческой сельско-общинной (первобытно-государственной) собственности. «В процессе развития рабовладельческого способа производства наиболее зажиточные из них превращались в рабовладельцев, остальные разорялись и становились в примитивных рабовладельческих обществах рабами (рабство-должничество), в наиболее развитых — люмпен-пролетариями» (294).
24
Превращение сельской общины в раннерабовладельческую сельскую общину прослеживается и по этнографическим данным, свидетельствующим о том, что «общинники отбывают ряд повинностей в пользу вождя» (295).
Известно, что в древности рабовладельческое государство (или его глава) выступало верховным распорядителем обрабатываемой земли, пастбищ, поливной воды. Бывшие сельские общины были лишь их коллективными владетелями и пользователями. Это относится ко всем странам; Древнего Востока: и к Индии (296), и к Китаю (297), и к Шумеру (298), и к Ассирии (299), и к Урарту (300), и к Угариту, где царь давал земли в пожизненное пользование (301). Поэтому следует уточнить представление о «коллективной собственности» (302) на землю на Древнем Востоке, которая (собственность) была первобытно-государственной. Следует также уточнить, правомерность разделения для условий раннерабовладельческой сельско-общинной собственности царских земель от земель общины (303).
Как об объекте первобытно-государственной собственности следует говорить о древнеримской агер публикус—«государственной земле, вокруг которой вращается вся внутренняя история республики» (304). Вырисовывается «своеобразие раннерабовладельческих отношений по сравнению с развитыми рабовладельческими отношениями, причем уже теперь устанавливается наличие раннерабовладельческих отношений и в начальный период истории античного мира» (305). Земли агер публикус были собственностью государства и в начале давались лишь в частное пользование («узус») (306), «поссе-сио» (307), в фактическое владение, без права владельца распоряжаться («доминиум») (308) этой землей. Лишь затем агер-публикус превращалась в частную собственность—«агер при-ватус» (309). Подтверждением сходства агер публикус с раннерабовладельческой сельско-общинной собственностью является то обстоятельство, что древнеегипетская раннерабовладельческая
