Раннесредневековые сельские поселения горного Согда (К проблеме становления феодализма). - Якубов Ю.
Скачать (прямая ссылка):
С. К. Кабанов, раскопавший третью часть холма (25X25 м) Таштепе в Кашкадарье, пишет, что там жило 50 чел., и здание являлось жилищем большой патриархальной семьи (Кабален, 1966, с. 60; 1977, с. HO). Однако, поскольку поселение полностью не раскопано, его помещения сохранились фрагментарно, а некоторые из них не имеют дверного проема, пока еще нет достаточных оснований говорить о большой патриархальной семье Таштепе. В то же время С, К. Кабанов признает, что в поселениях типа Культепа, Айтугдытепа и Пншактепа (которые по структуре, очевидно, напоминали Гардани Хисор) крестьяне жили малыми семьями, так как при замках не было условий для их существования (Кабанов, 1977, с. 104).
Надо отметить, что С. К. Кабанов много лет занимается изучением разных памятников древнего и средневекового Нахшеба — Согда. Он много сделал для истории этого района, при помоши небольших раскопок, шурфовок и разведок составил археологическую карту, установил типологическую и хронологическую шкалу его памятников. Ho для того, чтобы говорить о социальном
211
строе и тем более о сельской и городской семье, надо ПОЛНОСТЬЮ раскопать хотя бы один хорошо сохранившийся памятник. Такого материала ни по городу, ни по сельскому поселению у С. К. Кабанова нет.
А. М. Беленицкий, изучая городские дома древнего Пенджикента, пишег, что они рассчитаны на одну семью (Беленицкий, 1973, с. 47). И совершенно правильно замечает Е. Е. Неразик, что од посемейный дом может быть жилищем большой семьи (He-разнк, 1976, с. 223).
О. Г. Большаков выделил в Пенджикенте четыре социальные категории домов. Дома дихканов, площадью 700—800 ма, где кроме основных семей жило 6 слуг, 10—15 чакиров (всего 25— 30 человек); в домах богатых, площадью 300—500 м2, вместе со слугами—12 человек, в домах зажиточных — по 9 человек, в бедных, площадью 60—100 м2,—по 6 человек (Большаков, 1973, с, 259 — 260). В литературе по поводу неточности этого метода высказывалось сомнение, хотя и без специального разбора его (Неразик, 1976, с. 223).
Мы отметили выше, что В. Л. Воронина преувеличивала площадь пенджикентских богатых домов, такие же претензии можно предъявить к О, Г. Большакову. К тому же большая площадь не может быть критерием для суждения о количестве люден, семьи в данном доме. Можно говорить о состоятельности хозяина, по не о количестве людей. Приведу в качестве аналогии однокомнатный дом X. Бобоева в к. Мадм, площадь которого составляет 26 м2, а количество жителей— 12. Может быть и наоборот: площадь большая, а семья маленькая.
Площади городских домов, как богатых, так и бедных горожан, были больше, чем сельские. Судя по материалам древнего Пенджикента, самый маленький городской дом имел площадь 60 M2. Это больше, чем современная пятикомнатная квартира. Однако дома здесь стояли плотно друг к другу, под одной крышей, вытянувшись вдоль улицы. Отсутствовали дворы и прндом-ные сады, что свидетельствует о нехватке жилой площади в городе. Города были густонаселенными.
Для изучения согдийской семьи важное значение имеет брачный договор мугского архива, прочитанный и прокомментированный В. А. Лившицем. Исследователь справедливо отмечает, что в Согде до ислама существовала полигамия — многоженство, так как было три формы брака — с полноправной, подопечной и побочной женами, как в сасанидском Иране (Пигулевская, 1956, с. 181; Лившиц, 1962, с. 30; Переханян, 1973, с. 10—19). Справедливо отмечено, что многоженство, как и в последующем мусульманском периоде, было развито только среди богатых людей (Лившиц, 1962, с. 30; Кисляков, 1959, с. 43). Если учесть существование многоженства в этом периоде, то можно предполагать. что богатые согдийцы имели много детей, и, естественно, такие семьи жили в больших многокомнатных домах. Ho их нельзя назвать большой патриархальной семьей. He исключена возможность, что богатые пенджикентцы имели несколько жен. Ha-
212
до отметить, что жениться второй или третий раз было не так легко. Для этого нужно было согласие главной полноправной жены. Судя по брачному договору, получить согласие полноправной жены было нелегко. Даже в случае измены или любовной свяни муж платил большой штраф — 30 драхм. Если учесть, что бык стоил 6—7 драхм, то 30 драхм было большой суммой, и не всем по плечу было платить такой штраф. Включение такого штрафа в обязательства жениха перед богом Митрой и присутствующими и обещание, что жених не продаст жену ни долговой рабыней, шг пленной (Лившиц, 1962, с. 25), показывают, что власть или обычай официально затрудняли многоженство.
На основе сообщения мугского документа (договора о продаже земельного участка) В. А. Лившиц предполагает возможность существования в VII—VIII вв. большой патриархальной семьи в Согде (Лившиц, 1962, с, 46). Действительно, в договоре о продаже земли участвуют по два брата с каждой стороны; это наводит на мысль, что главы семей (отцы) уже не были живы. В договоре братья Махач и Хшумвандак покупают землю для семейного кладбища, или науса. Эти данные, особенно участие братьев, наводят на мысль о существовании большой патриархальной семьи. Ho можно предположить и другое: наусы могли быть семейные и родовые, т. е. для большой патриархальной семьи или рода. Судя по этнографическим материалам, до сих пор в кишлаках Дарваза на общем кладбище каждая семья имеет семейно-родовой участок, который ревностно оберегается от захоронения на нем представителей других родов — каумов, овлодов (Писарчик, 1976, с. 141). Такой обычай мы наблюдали и в других районах Куляба и Зеравшана. Нам кажется, что токкалин-ские наусы были связаны с родовыми наусами (Гудкова, Лившиц, 1967, с. 14).
