Раннесредневековые сельские поселения горного Согда (К проблеме становления феодализма). - Якубов Ю.
Скачать (прямая ссылка):
Ал-Мукаддаси кроме рустаков Матчи и Паргара называет и Буттам. Н. Н. Негматов предполагает, что рустак Буттам соответствовал современному Ягнобу. Думается все же, что на сегодняшний день вопрос о локализации рустака Буттаман следует считать открытым. Дело в том, что кроме ал-Мукаддаси другие географы об этом рустаке ничего не сообщают. И если он действительно существовал, то не на месте современного Ягноба. Этот район недостаточно изучен в археологическом отношении, но вряд ли название этого отдаленного малоизвестного рустака носила бы вся область. Если существовал рустак Буттаман, то скорее всего его надо искать ближе, т. е. в районе Туркестано-Алайских хребтов. (Буттаман первый). Относительно же Ягноба можно предположить, что он был самостоятельным рустаком и назывался Ягноб.
Следующим рустаком Буттама был Кштут. Он упоминается в документе Б-7 из мугского архива — письме Мадруштатского (Матча) князя Кштутскому правителю Виштаму (Лившиц, 1962, с. 173).
Очевидно, Кштут, как и Паргар и Матча, еще в VII—VIII вв. был самостоятельным рустаком. По этнографическим данным, в бекство Кштут в XVIII—XIX вв. входили ущелья pp. Артуч и Вору, а также долины реки Кштутдарьи. Кроме того, сюда входила левобережная часть Зеравшана до моста Дупула (Аминов, I87^t с. 6—7).
Следующим рустаком был Магиан. По предположению Федг ченко, он, очевидно, занимал весь бассейн Магиана, Шингдарьи и Фараба. Средневековые географы среди рустаков Уструшаны не упоминают Кштута и Магиана. Вероятно, в X—XII вв. не весь Буттам входил в Уструшану. Рустаки Кштут, Магиан и Офтоб-
23
руя вместе с Пенджнкентом входили в состав Самаркандского Согда.
Средневековые географы ошибочно пишут, что Уструшана на юго-западе граничила с Чаганняном и Кешом. Н. Н. Негматов отмечает, что Уструшана на западе граничила с Пенджнкентом (Негматов, 1957, с. 26). Возможно, Кштут и Магиан обычно подчинялись Пенджикенту, а временами были самостоятельными (как в позднем средневековье).
Глава II
ПРОБЛЕМЫ ТИПОЛОГИИ, СТРУКТУРЫ И ДИНАМИКИ РАЗВИТИЯ СЕЛЬСКИХ ПОСЕЛЕНИИ
I. ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ ТИПОВ РАННЕСРЕДНЕВЕКОВОГО СЕЛЬСКОГО РАССЕЛЕНИЯ
Письменные источники времен арабского завоевания часто упоминают о столкновениях арабских и местных войск возле того или иного населенного пункта и сообщают, что в Кане было 30 больших и 300 мелких городов, в Бухаре 20 больших и 100 мелких городов (Бичурин, 11, с. 210—212). Как справедливо отмечает А. М. Мандельштам, под малым городом указанные источники подразумевали селения, имевшие оборонительные стены (Мандельштам, 1967, с. 61), По-видимому, под малыми городами подразумевали большие селения с замком, цитаделью и большим числом жителей.
«Таърихи Бухаро» Наршахи является единственным источником, который сообщает о структуре некоторых бухарских селений, в частности о селениях Зандане, Баркан и Наршах. Наршахи пишет, что они большие, имеют кухендиз и окружены оборонительными стенами (Наршахи, с. 15—20). Таким образом, из сообщения Наршахи ясно, что большие селения состояли из двух частей: замка — места жительства правителя и дехистана — собственно селения. Большое селение имело свой базар, где в определенные дни проводились ярмарки. Сообщение Наршахи относится к крупным селениям, о мелких мы ничего не знаем. До сих пор остаются не совсем понятными сообщения Мукаддаси о 12 тысячах замков вокруг Мнздахкана (Толстое, 1948, с. 150) и 16 тысячах селений в Чаганиане (Большаков и др., 1973, с. 180), Якуби — о 400 замках в Уструшане (Негматов, 1957, с. 34), Истахри — о 4 тысячах замков в Бухаре (Истахри, с. 230—231). Нет сомнения, что эти цифры по большей части преувеличены, но археологические обследования районов Мнздахкана и Бухары показали, что в этот период там действительно было много различных по величине селений.
Письменные источники ничего не сообщают о топографии, количестве домов, семей тогдашнего селения. Все эти вопросы должны решать археологические раскопки.
Сейчас исследователи, изучая сельские поселения разных периодов, в том числе раннесредпевекового, по внешним признакам делят их на типы. Однако, нх типологические определения нередко противоречивы. Например, П. Н. Кожемяко, занимаясь типо-
25
логией раннесредневековых городов H сельских поселений Чуй-ской долины, один и тот же памятник обозначает то как городище, то как сельское поселение (Кожемяко, 1959, с. 131—165), а Е. Е. Неразик, описывая археологические памятники Беркуталин-ского оазиса, один и тот же памятник называет то усадьбой, то замком. В частности, она пишет, что «термин «усадьба» применительно к памятникам весьма условен...» и далее: «условен н термин «замок», который мы, однако, сохраняем, так как он принят в литературе» (Неразик, 1966, с. 15 и прим. 51). Такие противоречия наблюдаются и у других исследователей.
Е. E1 Неразик делит памятники Бер кутал и некого оазиса на две группы: усадьбы с донжоном и без него. Кроме них были отдельные здания, которые относятся к первой группе (Неразик, 1966, с. 15). Е. Е. Неразик отмечает, что «из 88 усадеб, известных нам на участке оазиса от Кум-Баскан-Калы до Уй-Калы, крупных 5: Беркут-кала (62700 кв.м), Кум-Баскан-кала (34400 кв.м), Уй-кала (19200 кв. м), замок JSfe 32 {около 12960 кв. м) и Тешик-кала {1000 кв. м); размеры 33 усадеб от 2000 до 1000 кв. м.; 31 — величиной не превышают 250—470 кв. м. и, наконец, площадь отдельно стоящих зданий {их 19) колеблется в пределах от 100 до 200 кв. м.» (Неразик, 1966, с. 43).
