Этнография Турана в древности - Вайнберг Б.И.
ISBN 5-02-018049-1
Скачать (прямая ссылка):
126
при спешивании человеку невысокого роста он мог быть просто велик. Возможно, что длинный меч крепился к поясу только при посадке на коня. Место меча у левого бока всадника объясняется чисто практическими соображениями: только при этом условии его можно вынуть правой рукой из ножен. Для раннего средневековья подобный среднеазиатский набор оружия известен по художественным памятникам Ирана.
Судя по изображениям сасанидского времени, позднее длинные мечи становятся парадными, а способ крепления их к поясу позволял перемещать меч вперед к середине туловища. Ho и в раннем средневековье в Иране, как и в Средней Азии, продолжает оставаться традиционным набор вооружения всадника для ближнего боя — длинный меч и кинжал [Тирацян, 1960, с. 474 и сл.; Беленицкий, 1977, с. 117-119, 125, 140 и др.].
В связи с появлением в Средней Азии в V в. до н.э. длинного меча, предназначавшегося для рубящего удара с коня в ближнем бою, очевидно, развиваются и доспехи всадника и коня, появляется и металлический доспех [Горелик, 1987, с. 110 и сл.]. С таким вооружением, как можно судить по письменным источникам, среднеазиатские саки (и, возможно, другие народы этого региона) выступили в составе ахеменидского войска в войне с Александром Македонским. Уже в битве при Иссе у Александра определилась основная тактика ведения войны — он стремился к ближнему бою (рукопашной), в котором у греков было явное преимущество. При этом он максимально старался сократить урон от стрел персидского войска «на подступах» к основной битве (см.: Арриан II, 10, 3, 4). В это время в персидском войске уже отмечаются тяжеловооруженные всадники, под которыми во время отступления пострадали лошади (Арриан II, 11, 3). По Квинту Kyp-цию Руфу (III, XI, 15), кони и всадники персов были отягощены панцирями и с трудом передвигались. При описании битвы у Гавгамел отмечается, что среднеазиатские скифы и их лошади были защищены броней (Арриан III, 13, 4). По другим данным, этими скифами были дай (дахи) (см.: Квинт Курций Руф, IV, XII, 6). Щиты и панцири отмечаются и у скифских всадников, противостоявших Александру на правом берегу Яксарта (Танаиса) (см.: Арриан IV, 4, 4). Слабость персидского войска, и прежде всего его неспособность противостоять македонской фаланге, неоднократно подчеркивается в описаниях сражений (Арриан III, 11, 6-7). Тяжеловооруженная конница среднеазиатских кочевников принимала участие (и не всегда безуспешное, как можно понять) в ближнем конном бою (Арриан III, 13), каких-либо указаний на ее вооружение нет, но несомненно, что без длинного меча или копья саки не могли вести бой с коня.
Кроме фаланги Александр вводил в рукопашное сражение и конницу, вооруженную копьями (Арриан III, 14, 3). Сочетание в ближнем бою легковооруженных воинов и глубоко эшелонированной конни-
127
цы обеспечивало ему успех и в битве со скифами за Яксартом (Арриан IV, 4, 4-8).
Поражение среднеазиатских народов в столкновении с войском Александра Македонского, несомненно, должно было дать мощный импульс к совершенствованию вооружения и тактики ведения войны. Как мы пытались показать выше, наиболее уязвимыми среднеазиатские воины оказывались в ближнем бою. Это должно было повлечь за собой усовершенствование как очень тяжелого доспеха за счет его облегчения, так и самого вооружения. Именно с этой исторической эпохой связан переход к прямому перекрестью у мечей и кинжалов. В ряде районов Восточной Европы еще в предскифское время шел процесс развития коротких мечей и кинжалов с прямым перекрестьем (см., например, [Ильинская, 1975, с. 100]), но на рубеже VII-VI вв. до н.э. он был прерван скифами. Кинжалы с прямым перекрестьем с глубокой древности известны в Южной Сибири [Членова, 1976] (сводку данных см. [Ковалев, 1987, с. 93-98]). Для длинных мечей появление прямого перекрестья было, очевидно, заметным усовершенствованием, так как обеспечивало наиболее удобный захват для руки при рубящем ударе (см. [Членова, 1964, с. 24; Халиков, 1977, с. 166-167]), для которого прежде всего и предназначался такой меч. Вероятно, появление прямого перекрестья и у сарматов Приуралья на рубеже IV-III вв. до н.э. было следствием военных событий в Иране и Средней Азии. Сарматы либо сами участвовали в этой войне вместе со среднеазиатскими кочевниками, либо от последних восприняли новый тип оружия. Нельзя исключить и роль среднеазиатских ремесленных центров в передаче этих новаций. При этом нужно особо подчеркнуть, что появлению длинных мечей, а затем и прямого перекрестья в сарматской среде не сопутствовало внедрение здесь среднеазиатского способа ношения длинного меча. В IV-III вв. до н.э. в прохоровских памятниках появляется набор из длинного меча и кинжала, но в сарматской среде он не становится нормой. Обычным для сарматских погребений является помещение меча и кинжала (или одного из них) справа от погребенного. Есть случаи, когда длинный меч лежит поперек погребенного рукоятью вправо. Заметим, что у сарматов значительна и градация размеров мечей, процент очень длинных, достигающих метра, невелик, встречаются и длинные мечи без кинжалов (ссылки на литературу здесь и ниже см. [Вайнберг, 1991]).
