Этнография Турана в древности - Вайнберг Б.И.
ISBN 5-02-018049-1
Скачать (прямая ссылка):
В конце IX — начале X в. место вытесненных из Азии печенегов занимают огузы. Исследование письменных источников — и прежде всего очень ценного, но весьма запутанного труда Идриси — позволило С.Г.Агаджанову выявить территорию расселения огузов в X в. [Агаджанов, 1969, с. 72 и др.]. Это была степная полоса от Южного Прибалхашья до низовьев Волги. «Наиболее компактно они жили в Приаралье, Северном Прикаспии, в нижнем течении Сырдарьи» [Агаджанов, 1969, с. 72]. Перед нами опять вырисовывается та же территория древних земель Кангюя, и даже максимальные границы расселения огузских племен почти совпадают с максимальными границами Кангюя, как их рисуют китайские хроники.
101
Близки к ним и границы кипчакского объединения, пришедшего на смену огузскому в степях Северо-Западного Казахстана. Только центр этого объединения сместился несколько к югу — в город Сыгнак [Бартольд, 1963, с. 236, 392]. Если у Махмуда Кашгарского (XI в.) канглы — это господствующее племя кыпчаков, то источники XIV в. в составе кипчакских племен разного происхождения указывают «кангуоглы (или каголы)», «канааралы» [Тизенгаузен, 1884, с. 540-541]. У огузов известны также племена канлы [Рашид-ад-дин, 1952, с. 84] и бичине (баджене) [Рашид-ад-дин, 1952, с. 89]. Тамга баджене, приведенная у Рашид-ад-дина (^), обнаруживает явное сходство с тамгой племени канглы у ногайцев (?) [Баскаков, 1940, таблица тамг] и аналогичной тамгой, помещенной правителем Кердера в северном Хорезме на монетах в начале VIII в. [Вайнберг, 1973].
He только печенеги, но и канглы известны в связи с историей туркмен и огузов. Канглы нападают на туркмен в их старом юрте после ухода Сельджука [Кононов, 1958, с. 57]. Хан канглов Кок-тонлы известен на Яике в связи с переселением Салор-огурджика [Кононов, 1958, с. 72].
В XII — начале XIII в. канглы упоминаются в районе Баласагуна и Алмалыка [МИТТ, I, с. 503]. В это же время ставка канглов известна в Приаральских Каракумах [МИТТ, I, с. 485; Бартольд, 1963, с. 482]. Плано Карпини и Рубрук отмечают независимо друг от друга, что земля кангитов-канглов начинается к востоку от Яика (Урала) и тянется приблизительно на месяц пути в юго-восточном направлении [Рубрук, 1911, с. 50-51, с. 102-103].
Таким образом, тюркизованные потомки древних кангюйцев — средневековые канглы, несмотря на смену политических образований и значительные этнические передвижения, продолжали жить в Северо-Западном Казахстане и Приаралье (на территории древнего Канпоя, по нашей локализации) и входили во все племенные союзы, образовывавшиеся на этой территории.
В XV-XVI вв. на территории Казахстана складываются племенные союзы узбеков, казахов, ногайцев (мангытов). В «Михман-наме-йи Бухара» Рузбихана приводится ряд интересных в связи с нашей темой сведений. В разделе «Рассказ о местонахождении стран Туркестана и земель казахов» (глава XXI) Рузбихан отмечает, что «в каждом улусе знаменитом есть султан могущественный из потомков Чингис-хана, и они с народом своим пребывают в местности, которая со времен Джу-чи-хана и Шейбани-хана и до настоящего времени является древним юртом их, и они наслаждаются находящимися там пастбищами» [Рузбихан, 1976, с. 92 и сл.].
Зимовки узбеков и казахов, согласно Рузбихану, располагались «по берегу реки Сейхун, которую там называют Сырдарьей», и в Караку-
102
мах (Приаральских) [Рузбихан, 1976, с. 145]. Летовки их — степи Дешти-Кипчака [Рузбихан, 1976, с. 143].
Традиционная территория сохраняется и в этот период. История и этнография казахов дают весьма ценный материал. Как мы уже отмечали, на территории Казахстана в позднем средневековье создаются три племенных образования — жуза ([Востров, 1962, с. 73-74], там же литература]). Младший (алашинский) жуз складывается на территории Северо-Западного Казахстана, опять на тех же землях древнего Кангюя и сменявших его объединений кочевых племен [Востров, 1962, с. 74-75; Востров, 1963, с. 30 и сл.; Муканов, 1961].
Традиционное расселение племен на этой территории и в связи с этим сезонная эксплуатация пастбищ были нарушены лишь после развития земледелия в Приуралье, в местах традиционных летних пастбищ.
Таким образом, по историческим источникам с конца I тыс. до н.э. и вплоть до XX в. на территории Северо-Западного Казахстана и в Приаралье прослеживается устойчивая историко-этнографическая область, известная с эпохи II в. до н.э. и вплоть до раннего средневековья под названием Канпой.
Некоторые материалы эпохи древности из области древней дельты Сырдарьи, полученные в итоге археологических работ, могут несколько дополнить общую картину.
Здесь, как мы отмечали выше, выявлены два культурных ареала — чирикрабатская культура (дахи) и джетыасарская культура (условно «канпойские племена», в части IV мы постараемся обосновать отождествление их с ариаками Птолемея), — связанных с разными экологическими нишами (см. часть I). Какое-то время (в пределах III — II вв. до н.э. бесспорно) они сосуществовали. На территории чирикрабатской культуры выявлено несколько оазисов, каждый из которых, как правило, включал крепость, монументальный мавзолей, а также сельские поселения (см. [Вайнберг, Левина, 1993]). Наиболее крупным является оазис у крепости Бабиш-мулла 1, в основе которой лежит недостроенная резиденция ахеменидских сатрапов. Крепость Чи-рик-рабат выделяется своими большими размерами и крупными курганами и мавзолеями, расположенными внутри крепостных стен. Предполагается, что это была «столица» местных племен скотоводов. Остальные оазисы и постройки уступают этим памятникам по масштабам. Это Баландинский оазис с небольшой крепостью и уникальным монументальным мавзолеем и Чирик 2, Кабул-кала, Сенгир-кала. Представляется, что эти крепости были центрами территории зимовок относительно обособленных групп населения.
