Этнография Турана в древности - Вайнберг Б.И.
ISBN 5-02-018049-1
Скачать (прямая ссылка):
Представляется, что именно в связи с активным включением населения западных окраин Хорезмского оазиса в систему хорезмийской государственности и культуры была заложена в этом районе крупная крепость Канга-кала, ставшая вплоть до IV в. н.э. несомненным центром этого скотоводческого по преимуществу района [Толстое, 1962, с. 227]. Канга-кала расположена на возвышенности против более
29
древнего укрепленного поселения местного населения — крепости Канга 2 и связана с системой действовавших протоков древних русел.
Обследование Канга-калы и ее окрестностей показало, что на южном склоне возвышенности за стеной крепости есть нечто вроде «нижнего» города и открытое к западу поселение.
Другим крупным хорезмийским центром в скотоводческом районе, бесспорно, была крепость Акча-гелин, расположенная на восточном склоне возвышенности Туз-гыр [Толстое, 1958, с. 26]. У стен крепости, как и на Канга-кале, возникает открытое поселение на спуске возвышенности. С ним, вероятно, связано и сооружение огромного водоема у юго-восточного угла памятника, куда, очевидно, собирались со склона возвышенности дождевые воды. Водоем с восточной стороны окружал вал, задерживающий воду. Открытое поселение тянется от этого водоема полосой на север.
Хорезмийское государство в послеахеменидский период явно проводило протекционистскую политику по отношению к скотоводам левобережного Хорезма. Кроме крепостей в скотоводческой зоне появляются специальные ремесленные поселения — микрооазисы, существовавшие с IV-III вв. до н.э. до конца обводнения местности (IV в. н.э.). В настоящее время нам известно несколько таких оазисов между возвышенностями Тарым-кая и Туз-гыром, базировавшихся на протоках Даудана, которые впадали в Сарыкамыш в районе Тунюклю. Наиболее полно изучены Тузгырское поселение [Неразик, 1976, с. 17, рис. 3] и западнее его Нурумский оазис.
Последний оазис возник вокруг центрального массива построек на площади в несколько квадратных километров между двумя широтными протоками русел. Севернее и западнее этой территории, а может быть, и южнее были небольшие участки орошенных полей. Наиболее четко ирригация выражена на более высоком берегу русла, огибавшего поселение с запада. В это русло, которое, судя по найденному на его восточном берегу развеянному архаическому поселению, функционировало еще в VI-V вв. до н.э., был как бы «вложен» канал. Хотя ирригационная сеть в настоящее время на местности слабо заметна, так как по этой территории прошла целая сеть дорог, тем не менее удалось установить ряд каналов и дампированных русел, обеспечивавших водой многочисленные усадьбы. Оазис возник в кангюйское время, но позднее, чем поселения ГяурЗ и Калалы-гыр 2. Верхняя граница существования оазиса определяется по археологическим материалам примерно серединой — второй половиной III в. н.э.
Материал из описываемого оазиса сходен с известным материалом с Акча-гелина, а это позволяет считать, что обводнение русел системы среднего Даудана осуществлялось до второй половины — конца III в. н.э.
В послеахеменидскую эпоху в левобережном Хорезме появляется новая группа скотоводов. На всех возвышенностях юго-западной и
30
центральной части Присарыкамышской дельты широко распространены курганные могильники, многие из которых содержат подбойные, катакомбные и ямные погребения в различных комбинациях.
Таким образом, в IV-II вв. до н.э. в пределах южной части Присарыкамышской дельты в тесном соседстве и взаимодействии жили земледельцы (Куняуазский оазис, район Калалы-гыра 2 и поселения у Кюзели-гыра, оазисы ремесленников на среднем Даудане, Шахсенем с близкой округой и городища Канга-кала и Акча-гелин), оседлые скотоводы — потомки куюсайцев (по крайней мере на всем пространстве между возвышенностями Канга-гыр, Тарым-кая и Зенги-баба) и кочевники-скотоводы (практически во всей южной части дельты). Представляется, что фиксируемые в Хорезме не позже III в. до н.э. курганы с подбойно-катакомбными погребениями свидетельствуют о появлении здесь первой группы собственно кочевого населения. Возможно, она состояла из родственных племен, если вслед за рядом исследователей связывать погребения в подбоях с северной и южной ориентировкой, как и катакомбы описанного типа, с разными племенами.
Рассматривая проблему взаимоотношений кочевников с земледельческим населением Хорезмского оазиса, следует отметить, что границы Хорезма на западе с IV в. до н.э. и до конца античности довольно четко определяются по пограничным крепостям, которые были сооружены на возвышенностях. С юга на север — это Канга-кала, Бу-тентау I и II и ранний Дев-кескен [Толстое, 1958, с. 70, 81].
Все отмеченные выше памятники древних скотоводов в Присарыкамышской дельте расположены внутри границ Хорезмского оазиса.
Наиболее удаленные от земледельческих оазисов могильники Ty-мек-кичиджик и Туз-гыр находятся от них всего на расстоянии 15 км (крепости Шахсенем, Туз-гыр и Акча-гелин). Нет каких-либо оснований связывать отмеченные курганные могильники с оседлым земледельческим населением, так как для последнего характерен оссуарный обряд захоронения. Оссуарные могильники известны в этой зоне на развалинах Калалы-гыр 1, Калалы-гыр2, около Гяур-калы и в ряде других мест. А кроме того, для наиболее ранних подбойно-катакомб-ных погребений характерна нехорезмийская керамика. В ряде курганов скотоводов встречены захоронения оссуарного типа и переходные к ним, которые рассматриваются всеми исследователями как свидетельство влияния хорезмийского погребального обряда на скотоводов.
