Англия под властью дома Стюартов. Т. 1 - Юм Д.
ISBN 5-89329-355-Х
Скачать (прямая ссылка):
Глава IV
73
ПАРЛАМЕНТ
Вначале, ссылаясь на то, что крайняя нужда не оставляет времени для любых иных мер, король попытался прибегнуть к старому средству — добровольным пожертвованиям, или доброхотным приношениям частных лиц, но ревность свободы уже пробудилась в Англии, и народ решил, что эти «добровольные пожертвования*, какими бы старинными прецедентами они ни оправдывались, суть самые настоящие вымогательства, противоречащие закону и опасные для свободы. Стало ясно, что единственным источником крупных денежных поступлений является парламент, и потому был издан указ о созыве высшего совета нации192.
В начале работы этого парламента (16 июня) общины проявляли единственно лишь чувство верноподданнического долга и покорности; казалось, они твердо решили пойти на любые жертвы ради того, чтобы сохранить добрые отношения со своим государем. Они не позволили поднять вопрос о новых пошлинах и налогах, столь бурно обсуждавшийся предыдущим парламентом193; некоторые депутаты, правда, выразили недовольство заключением в тюрьму членов парламента, однако под влиянием более благоразумной и осторожной части палаты эти жалобы были преданы забвению184; будучи же уведомлены о том, что король отправил несколько крупных сумм пфальцграфу, общины единогласно вотировали ему две субсидии195, и этот акт, имевший место в самом начале сессии, также противоречил принципам, коим нередко следовали их предшественники.
Затем общины перешли к разбору жалоб, обнаружив, однако, и в этом деле чрезвычайную сдержанность и благоразумие. Они выяснили, что сэру Джайлзу Момсону и сэру Фрэнсису Мичелу были пожалованы патенты на монопольное право проверки постоялых дворов и пивных; что под предлогом этой проверки вымогались крупные суммы и что тем хозяевам гостиниц и кабатчикам, которые осмелились продолжать свое дело, не удовлетворив алчность монополистов, жестоко мстили штрафами, тюремным заключением и разорительными тяжбами. Те же лица, вместе с сэром Эдуардом Вильерсом(133\ братом Бекингема, обзавелись патентом на монопольное изготовление золотых и серебряных нитей и кружев, получив исключительное право предотвращать любую конкуренцию в этом ремесле: они имели полномочия досматривать все изделия, выпущенные вопреки их патенту, и даже карать по собственной воле и усмотрению тех, кто производит, ввозит и продает подобные товары. Громадная власть этих монополистов многим причинила серьезный ущерб, между тем кружева, изготовленные обладателями патента, оказывались, как правило, фальсифицированными, поскольку меди в них было больше, чем драгоценных металлов.
Эти жалобы, поданные общинами королю, встретили с его стороны чрезвычайно милостивый прием. Казалось даже, что Яков благодарен парламенту за представленные сведения; он заявил, что ему совестно из-за
74
События 1621 года
того, что в его администрацию незаметно вкрались подобные злоупотребления. «Уверяю вас, — сказал король, — если бы жалобы на эти вещи я услышал раньше, то непременно исполнил бы обязанность справедливого монарха и покарал бы за них помимо парламента столь же и, быть может, еще более сурово, чем это намерены сделать вы»196. Мичелю и Мом-сону был вынесен приговор197; по отношению к первому он был исполнен; второй бежал из тюрьмы и скрылся. Бильерса в это время нарочно отправили с поручением за границу, а так как вина его была не столь громадной или не столь явной, как у других, то благодаря протекции своего брата Бекингема он с легкостью ушел от наказания198.
ПАДЕНИЕ БЭКОНА а
Воодушевленные этим успехом, общины, сохраняя прежнюю почтительность, перешли к расследованию других важных злоупотреблений. Хранителем Большой королевской печати(131) был тогда знаменитый Бэкон, виконт Сент-Олбанс, человек, вызывавший всеобщее восхищение величием своего гения и всеобщую любовь — обходительностью и добротой нрава. Он был истинным украшением своего века и своей нации, и чтобы превратиться в украшение самой человеческой природы, Бэкону недоставало лишь силы духа, которая могла бы обуздать его чрезмерную страсть к высоким чинам, бессильным что-либо прибавить к его подлинному достоинству, а также умерить склонность к излишним тратам, вовсе не требовавшимся ни для его славы, ни для удовольствий. Недостаток бережливости и неразумное потворство слугам довели его до нужды, и чтобы возместить следствия собственной расточительности, он поддался искушению брать под видом подарков взятки, причем совершенно открыто, от истцов в канцлерском суде. По-видимому, принимать подарки было для прежних канцлеров делом вполне обычным, Бэкон же, хотя и следовал этой опасной традиции, в кресле судьи оставался, как утверждают, неподкупным и выносил справедливые приговоры тем самым лицам, с которых накануне брал мзду за лицеприятие. Жалобы по этому поводу становились все громче и, наконец, достигли палаты общин, которая возбудила против Бэкона обвинение в палате лордов0331. Канцлер, отдававший себе отчет в своих проступках, желал уйти от мести судей и, признав свою вину в целом, попытался таким образом избежать позора более строгого расследования. Однако лорды настаивали на том, чтобы он сознался в каждом отдельном акте взяточничества. В итоге Бэкон признал себя виновным по 28 пунктам и был приговорен к уплате 40 ООО фунтов штрафа н заключению в Тауэр на срок, угодный королю; кроме того, его навсегда удалили от двора, лишили права заседать в парламенте и занимать какую-либо должность или пост.
