Англия под властью дома Стюартов. Т. 1 - Юм Д.
ISBN 5-89329-355-Х
Скачать (прямая ссылка):
Достойно замечания, что, когда в ходе переклички членов палаты судейский чиновник назвал имя Ферфакса, также включенного в ее состав, раздался голос одного из зрителей: Он слишком умен, чтобы явиться сюда! Когда же зачитывался обвинительный акт против короля, составленный именем народа Англии, тот же голос воскликнул: Ми даже десятой его части! Акстель, начальник охраны, приказал стрелять по галерее, откуда донеслись эти дерзкие слова, после чего обнаружилось, что там сидела леди Ферфакс и что именно она имела мужество их произнести. Дочь Хораса, лорда Вера-Тнлбери, она принадлежала к знатному роду, однако, охваченная безумной горячкой эпохи, долго поддерживала рвение своего супруга в его борьбе против короля, а теперь, как и он сам, была поражена ужасом и отвращением при виде того, к каким неожиданным и страшным последствиям привели все его хваленые победы.
ПРОЦЕСС КОРОЛЯ
Необыкновенная пышность, важность и торжественность этого действа были вполне достойны самой возвышенной идеи, которую только могут нам предоставить летописи рода человеческого: уполномоченные великой нации призывают к ответу своего верховного магистрата, дабы судить его за дурное управление и вероломство. Обвинитель именем палаты общин заявил, что Карлу Стюарту, допущенному к должности короля Англии, была доверена ограниченная власть, однако он, возымев гре-
Глава XV
443
ховный замысел учредить правление неограниченное и тираническое, изменническим и злонамеренным образом развязал войну против настоящего парламента и представленного в нем народа и потому привлекается ныне к ответственности как тиран, изменник, убийца, открытый и непримиримый враг государства Когда чтение обвинительного акта было закончено, председатель обратился к королю и сказал, что суд ждет от него ответа.
Хотя король долго находился в положении пленника, а теперь был представлен суду в качестве преступника, своим мужеством и благородством он сумел поддержать величие монарха С замечательным хладнокровием и достоинством он отверг власть суда и отказался признать его юрисдикцию Карл заявил судьям, что еще недавно он вел переговоры с обеими палатами парламента и уже достиг с ними согласия почти по всем пунктам, а потому ожидал, что в столицу его доставят иным способом и что к этому времени ему будут возвращены законные права, почести, доходы, а также личная свобода; что он не видит здесь ничего похожего на верхнюю палату, столь важную и необходимую часть английского государственного устройства, а кроме того, ему стало известно, что даже нижняя палата, на чью власть ссылается теперь суд, была вынуждена подчиниться грубой силе и лишилась своей свободы, что сам он является их ПРИРОДНЫМ НАСЛЕДСТВЕННЫМ КОРОЛЕМ, и все ветви государственной власти, пусть даже действующие свободно и сообща, не правомочны судить его, получившего свой титул от Верховного Небесного Владыки; что даже если принять эти нелепые принципы, уравнивающие людей всякого звания, то и в этом случае суд может ссылаться на предоставленные ему народом полномочия лишь после того, как будут опрошены и дадут свое согласие все без исключения англичане, вплоть до самого жалкого и темного крестьянина, что он, король, не колеблясь признает возложенную на него обязанность, самую высокую и священную из всех, — его попечению вверены вольности английского народа, — и он не станет изменять им теперь, признавая власть, основанную на ужасном насилии и грубой узурпации; что он поднял оружие и не однажды рисковал жизнью ради защиты народных свобод, конституции и основных законов королевства, и сейчас, в последней и самой торжественной сцене своей жизни, готов скрепить собственной кровью те драгоценные права, которые он так долго, хотя и без успеха, отстаивал, что те, кто дерзко присвоил себе звание его судей, родились на свет его подданными, а также подданными законов, определивших, что король не может быть не прав; что в данную минуту он вовсе не стоит перед необходимостью искать спасения единственно лишь в этом общем принципе, защищающем любого, даже наименее достойного английского монарха, но мог бы оправдать свои прежние действия весьма убедительными доводами; что если бы ему сейчас предоставили слово иным образом и при иных обстоятельствах, то всему миру и даже им, его самозваным судьям, он охотно доказал бы законность своих поступков и справедливость оборонительной войны, ко-
444
События 1649 года
торую, против воли и без успеха, он вынужден был начать; однако, желая быть последовательным в своих действиях, он должен теперь воздержаться от любых аргументов в пользу собственной невиновности, иначе, признав власть не более законную, чем власть разбойников и пиратов, он, вместо того чтобы удостоиться похвал как мученик конституции, будет по всей справедливости заклеймен как человек, ей изменивший.
Между тем председатель, желая поддержать достоинство народа и доказать юрисдикцию суда над обвиняемым, упорно твердил, что король не вправе оспаривать авторитет своих судей; что они отклоняют его возражения; что полномочия свои они получили от народа, единственного источника всякой законной власти, и что сами короли управляют лишь в качестве доверенных лиц общества, которое и наделило эту высшую палату правосудия ее судебными правами. Даже если согласиться с этими принципами, которые председатель в его тогдашнем положении, вероятно, не мог не принимать, его поведение в целом покажется весьма грубым и неучтивым, но если видеть в нем подданного, и притом не самого высокого звания, который обращается к своему несчастному государю, то его язык следует признать до крайности вызывающим и дерзким.
