Англия под властью дома Стюартов. Т. 1 - Юм Д.
ISBN 5-89329-355-Х
Скачать (прямая ссылка):
Глава XV
435
гласия должна быть введена новая форма церковного управления. Кроме того, Карл готов был отменить англиканский молитвенник, но желал, чтобы его собственным капелланам позволили совершать богослужение по иному чину литургии42* — требование, кажется, вполне разумное, и, однако, парламент решительно его отверг.
Мы едва ли удивимся, узнав, что в ходе дебатов по этим вопросам два парламентских богослова заявили королю, что если он не согласится на совершенное уничтожение епископата, то будет осужден на вечные муки Однако следующее место из постановления лордов и общин уже нельзя читать без некоторого негодования «Палаты, подвигнутые ненавистью к гнусному идолопоклонству мессы, объявляют, что они не в силах согласиться и не могут допустить, чтобы в каком-либо из английских законов были сделаны, как того просит Его Величество, какие-либо изъятия и послабления с целью освободить королеву и ее семейство от наказаний, предусмотренных за отправление мессы»430 Условия брачного договора, уважение к полу королевы и ее высокому сану и даже простые законы человечности — все это не имело в глазах парламента решительно никакой цены рядом с его собственными фанатическими предрассудками431
Несомненно, общий интерес короля и парламента состоял в том, чтобы как можно быстрее завершить переговоры и попытаться соединенными силами оказать сопротивление неистовству армейских узурпаторов. Кажется даже, что в интересах палат было оставить за королем значительную долю власти, опираясь на которую он мог бы защищать их и самого себя от столь грозного врага. Однако условия, выдвинутые парламентом, были столь суровыми, что король, которому не приходилось ожидать ничего худшего даже от самых заклятых своих врагов, не слишком торопился заключать соглашение А религиозный фанатизм обеих сторон достиг тогда такой степени, что они готовы были скорее пожертвовать величайшими гражданскими интересами общества, чем отказаться от собственных богословских притязаний По указанным причинам, действие которых усиливали коварные уловки индепендентов, переговоры затянулись настолько, что армия, успевшая за это время отразить вторжение шотландцев и подавить все мятежи в Англии, могла без всяких помех приняться за осуществление своих преступных и кровавых замыслов.
РАЗГРОМ ШОТЛАНДЦЕВ И ПОДАВЛЕНИЕ РОЯЛИСТСКИХ ВОССТАНИЙ
Гамильтон, вступивший в пределы Англии с многочисленной, но плохо обученной армией, не осмелился соединиться с войсками Лангдейла: английские роялисты отказывались принимать ковенант, а шотландские
436
События 1648 года
~ 1
пресвитериане, хотя и обязавшиеся защищать короля, не соглашались объединяться с ними на каких-либо иных условиях. Таким образом, обе армии двигались как будто и вместе, но на известном расстоянии одна от другой, и даже приближение парламентских частей под командованием Кромвеля не заставило ковенантеров позаботиться о собственном спасении за счет более тесного взаимодействия с роялистами. Там, где принципы столь нелепы и пагубны для человеческого общества, можно с уверенностью утверждать, что чем искреннее и бескорыстнее им следуют, тем более жалким и смехотворным окажется конечный результат.
Со своим восьмитысячным войском Кромвель не устрашился выступить против многочисленных армий Гамильтона и Лангдейла, насчитывавших двадцать тысяч человек. Близ Престона, в графстве Ланкашир, он внезапно атаковал Лангдейла43-; роялисты дрались весьма храбро, однако, не получив своевременной помощи от своих союзников, были почти полностью уничтожены. Затем Кромвель обрушился на шотландцев, обратил их в бегство и гнал до Ютоксетера, где Гамильтон сдался в плен. Развивая свой успех, Кромвель вступил с крупными силами в Шотландию, соединился с Аргайлом, который к этому времени также взялся за оружие, и, подавив сопротивление Ланарка и других умеренных пресвитериан, передал всю власть в руки крайней партии. Церковные власти, вознесшиеся теперь над гражданскими, обрушили самое жестокое мщение на всех, причастных к «энгенджменту Гамильтона», как его стали называть, и никто из сторонников этой партии не мог рассеять подозрения на свой счет и даже обеспечить личную безопасность иначе, как торжественным публичным покаянием в том, что, исполняя приказ парламента, он поднял оружие в защиту своего законного государя. г
Канцлер Лаудон вначале поддержал предприятие Гамильтона, но за-, тем, устрашенный угрозами духовенства, переметнулся в другую партию, и вот теперь он — человек, занимавший высшую гражданскую должность в королевстве! — принес в церкви публичное покаяние за свою покорность парламенту, которую назвал греховным своекорыстием. Раскаяние свое Лаудон сопроводил столь бурными рыданиями и так жалобно просил народ молиться за него, постигнутого ныне величайшим бедствием и скорбью, что одураченная паства, дружно запричитав, тут же залилась слезами433.
Всех, кто подозревался в малейших симпатиях к партии короля, пусть даже их поведение всегда было совершенно безобидным, принуждали вносить под видом займа огромные суммы, часто к полному разорению целых семейств. Господствующая партия изобрела это средство, чтобы, как она выражалась, покарать тайных малигкантов4**. Более жестокого и тиранического правления, чем то, которое осуществляли в обоих королевствах эти «поборники свободы», наш остров не знал никогда.
