Англия под властью дома Стюартов. Т. 1 - Юм Д.
ISBN 5-89329-355-Х
Скачать (прямая ссылка):
ч
Глава I
7
общительный и любезный с друзьями и придворными, терпеть не мог шум и суматоху разношерстной толпы и хотя отнюдь не был врагом лести, предпочитал все же покой и тишину. Он издал прокламацию т, запрещавшую подобные стечения народа, ибо они, как утверждал король, неизбежно влекут за собой недостаток съестных припасов и множество иных неудобств1.
Впрочем, король Яков не остался совершенно равнодушен к столь бурным проявлениям любви со стороны своих новых подданных и, будучи по натуре человеком доброжелательным и мягким, поспешил, насколько мы можем судить, ответить на них знаками любезности и внимания. Кажется, именно этим побуждением и следует объяснять необыкновенную щедрость короля в раздаче титулов, которой отмечено начало его царствования, когда за полтора месяца после своего приезда в Англию он успел возвести в рыцарское достоинство не менее двухсот тридцати семи лиц (8). Свойственная Елизавете крайняя сдержанность в жаловании почестей и денег прежде вызывала ропот, однако теперь ее оценили по достоинству, ибо каждый чувствовал, что своими поспешными и чрезмерными милостями король так и не сумел привязать к себе тех самых особ, на которых они изливались. Всевозможные титулы, превратившись в нечто общедоступное, почти перестали служить знаками истинного отличия, а поскольку раздавались они весьма необдуманно и неразборчиво, лицам, совершенно государю неизвестным, то видели в них скорее доказательство добродушия и снисходительности самого Якова, нежели свидетельство подлинного уважения и дружеских чувств к определенным людям (Э).
Тогда же на стене храма Св. Павла появился пасквиль, обещавший научить всех лиц со слабой памятью чрезвычайно важному искусству запоминать имена новой знати2.
Можно предположить, что англичане не стали бы так сурово порицать щедрость короля в расточении всевозможных милостей, если бы последние изливались только на их нацию, а не распределялись в слишком неравных пропорциях в пользу его прежних подданных. Яков, в продолжение своего царствования следовавший скорее склонностям и настроению, нежели законам политического благоразумия, привез с собой в Англию великое множество придворных-шотландцев (,й, чьи нетерпение и назойливость во многих случаях действительно могли взять верх над податливым нравом их владыки и добиться от него желанных милостей, а это, разумеется, должно было вызывать громкий ропот английских под-Данных Якова. Герцог Леннокс, граф Марр, лорд Юм, лорд Кинлос, сэр Джордж Юм, государственный секретарь Элфистоун'* были тотчас же введены в состав английского Тайного совета 111>. Сэр Джордж Юм, коему Яков присвоил титул графа Данбара, до конца своих дней оставался признанным фаворитом короля; он был одним из самых мудрых и честных, хотя и наименее влиятельным из всех, кого монарх когда-либо почтил этим отличием. Некоторое время спустя Хэй был удостоен титула викон-
8
События 1603 года
та Донкастера, затем графа Карлайла и получил от короны громадные богатства, которые расточал с истинным блеском и великолепием, Рамси добился титула графа Голдернесса (|Э); многие другие лица, внезапно вознесенные на вершину знатности, высокомерием своим лишь усиливали ту естественную зависть, которую возбуждали они как чужеземцы и старинные враги.
Следует, однако, признать, отдавая должное Якову, что почти все важнейшие посты он оставил в руках елизаветинских министров ,П1, а ведение государственных дел, как иностранных, так и внутренних, доверил своим английским подданным. Среди последних его первым министром и главным советником всегда считался государственный секретарь Сесил, получивший один за другим титулы лорда Эссендена, виконта Кранберна и графа СолсбериСпособности и острый ум этого министра были достаточно известны, и однако милость, оказанная ему королем по восшествии на престол, вызвала удивление. Тайная переписка, в которую вступил он когда-то с Яковом и которая в немалой степени способствовала благосклонному приему короля в Англии, положила начало влиянию Се-силя, и в то время как все его прежние соратники — сэр Уолтер Рэли, лорд Грей, лорд Кобем, вследствие своей вражды с Эссексом и по иным причинам утратили расположение монарха<!^, Сесил продолжал занимать свой пост, пользуясь величайшим доверием и уважением.
Дипломатические таланты Якова и его министров тотчас же подверглись важному испытанию: в Лондон явились послы почти от всех европейских держав и государей, желавшие поздравить английского короля со вступлением на престол и заключить с ним новые договоры и союзы. Кроме представителей Венеции, Дании и Пфальца прибыл посол Соединенных Провинций Генрих Фридрих Нассаусский в сопровождении Бар-невелта, великого пенсионария Голландии ('Ч Эрцгерцог Альберт направил в Лондон Аремберга, в скором времени ожидалось прибытие из Испании Таксиса, но тем человеком, который как собственными заслугами, так и достоинствами своего владыки возбуждал наибольший интерес, был маркиз де Рони, впоследствии герцог де Сюлли"7', первый министр и фаворит короля Франции Генриха IV.
