Англия под властью дома Стюартов. Т. 1 - Юм Д.
ISBN 5-89329-355-Х
Скачать (прямая ссылка):
296
События 1641 года
которым посреди бешеной ярости битв неизбежно подвергнется хрупкое здание свободы? Ведь какая бы из сторон ни взяла верх, свобода едва ли вправе уповать на то, что останется неприкосновенной, а из-за безмерных притязаний тех сил, которые будут сражаться за нее, она может потерпеть столько же или даже больше ущерба, нежели от ударов разъяренных защитников монархии.
Между тем король возвратился из Шотландии в Лондон, и народ встретил его шумными приветствиями и всевозможными изъявлениями почтения и любви51. Благоприятные Карлу настроения поддерживал сэр Ричард Горни, лорд-мэр, человек благоразумный и влиятельный; именно он побудил лондонскую чернь, которая еще недавно оскорбляла короля, а вскоре начала против него жестокую войну, выказать монарху эти знаки верности и привязанности. Но все удовольствие, которое получил Карл от этого восторженного приема, быстро испортила ремонстрация общин, представленная ему вместе с написанной в сходном духе петицией. Авторы петиции жалуются на дурные советы, коим следовал король, весьма откровенно намекают на его соучастие в ирландском восстании, обрушиваются на коварный замысел ввести в Англии суеверия и папизм, и, наконец, как лучшее средство от всех этих зол, рекомендуют монарху передать все военные и гражданские должности тем лицам, которым парламент Его Величества имеет основания доверять52. Под этими словами, гак часто повторявшимися во всех петициях и обращениях той эпохи, общины разумели самих себя и своих сторонников.
Как только ремонстрация общин была опубликована, король обнародовал свой ответ на нее. Положение его в этом споре было весьма невыгодным. Мало того, что народ, вдоволь наслушавшись врагов монарха, был сильнейшим образом против него предубежден, но даже самые лучшие аргументы, с помощью которых Карл мог оправдать или хотя бы извинить свои прежние меры, использовать в тот момент было бы с его стороны рискованно или неблагоразумно. Идолопоклонство перед парламентами достигло такой степени, что любое порицание прежнего образа действий этих собраний большинство народа встретило бы с величайшим раздражением. Возмущение незаконными мерами короны было столь бурным, что если бы король попытался защитить свою прерогативу и собственной властью исправлять изъяны в правительственном механизме, порожденные упрямством общин, то он лишь усилил бы шумные протесты, уже охватившие его страну. А потому Карл довольствовался общим замечанием о том, что даже в те годы, которые все так громко бранят ныне, английский народ наслаждался немалым благоденствием, и не только относительным, по сравнению со своими соседями, но даже по сравнению с теми временами, которые справедливо считаются самыми счастливыми. Король пылко и торжественно заявил о своей искренней преданности реформированной религии, пообещал терпимость тем, чья совесть не принимает обрядов государственной церкви, упомянул о важных уступках, сделанных им в пользу народной свободы, осудил повсеместно рзспрост-
Глава XI
297
раняющиеся постыдные пасквили, направленные против его особы и национальной религии, выразил недовольство по поводу безосновательных упреков, которыми осыпала ремонстрация его правительственные меры, находя их все без исключения дурными, — хотя он, король, не пытался спасти ни одного министра от судебного преследования парламента, не оставил у себя на службе ни одного непопулярного в народе человека, а на высшие должности назначал лишь тех, кто имел высокую репутацию и пользовался уважением в обществе. «Если же, несмотря на все это, — добавил король, — некие злонамеренные люди под какими угодно предлогами религии или убеждений совести осмелятся и пожелают мир и счастье своей страны принести в жертву собственным коварным замыслам и честолюбию, если они попытаются опорочить мое доброе имя, ослабить мое влияние, умалить мой авторитет и законную власть, если, пренебрегая существующими законами, они покусятся на то, чтобы расшатать скрепы правления и ввергнуть нас во всевозможные смуты и беспорядки, то я не сомневаюсь, что Господь, в угодное ему время, откроет мне их злые козни, а мудрость и твердость парламента — моего верховного суда — соединится со мною ради того, чтобы пресечь их и покарать»53. Ничто не показывает нам с большей ясностью, в каком тяжелом положении находился король, нежели тот факт, что по отношению к подданным, которые в обращении со своим государем уже перешли все границы почтения и даже обыкновенного приличия, он вынужден был держаться в строгих рамках учтивости.
Первым из парламентских посягательств на полномочия короны, которых должен был ожидать Карл, стал билль о принудительном наборе солдат для службы в Ирландии. Этот билль быстро прошел через нижнюю палату. В преамбуле к нему право короля проводить подобные наборы — право, которым монархи пользовались во все прежние времена, — было объявлено незаконным и противоречащим свободе подданных. Как необходимое следствие этого была упразднена и уничтожена другая прерогатива, всегда осуществлявшаяся короной, — ставить людей, даже вопреки их желанию, на любые должности и посты в государственной службе; прерогатива, следует признать, плохо совместимая с порядками ограниченной монархии. Чтобы уклониться от действия этого закона, Карл предложил набрать для войны в Ирландии десять тысяч добровольцев, однако общины страшились того, что такая армия будет слишком предана государю. Все еще не желая смириться со столь значительным умалением своей власти, Карл явился в палату лордов и предложил принять этот закон без преамбулы, — таким образом, говорил король, вопрос о пределах прерогативы, неуместный при нынешних обстоятельствах, можно будет на время оставить в покое, и интересы обеих партий не потерпят никакого ущерба. Этот шаг вызвал бурный гнев обеих палат, и Карл мог бы предвидеть их негодование, вспомнив подобный же случай, имевший место еще тогда, когда парламент рассматривал вопрос о билле об опале против Страффорда. Лорды и общины тут же приняли особое постановление,
