Англия под властью дома Стюартов. Т. 1 - Юм Д.
ISBN 5-89329-355-Х
Скачать (прямая ссылка):
294
События 1641 года
пределы умеренности, то великой удачей следует считать уже то, что поток событий увлекает их ныне к свободе, и ошибкой станет уклонение именно в эту сторону, наименее опасную для интересов Англии и всего человечества.
Самые сильные аргументы роялистов против дальнейших покушений на королевскую прерогативу опирались скорее на иное истолкование конкретных событий данного царствования, нежели на противоположные понятия о государственном устройстве вообще. Да, соглашались они, некоторые посягательства на права нации, в том числе весьма серьезные, безусловно, имели место, но если мы попытаемся отыскать причины этих насильственных действий, то обнаружим, что заключаются они отнюдь не в жестоком деспотизме или несправедливости государя и даже не в его честолюбии или безмерной жажде власти. Война с Испанией, бессмысленная и ненужная, в которую король оказался вовлечен по восшествии на престол, была вызвана советами и даже назойливыми домогательствами парламента, — и сам же парламент, толкнув короля к воинственной политике, он тотчас же бросил его на произвол судьбы. Вполне естественно, что молодой государь страшился потерпеть неудачу в первом же своем предприятии и, еще не достигнув надлежащей зрелости ума, не мог понять, что величайшая его слава состоит в том, чтобы сохранить нерушимость законов и завоевать полное доверие народа. Последующие парламенты, проявившие крайнюю несговорчивость во многих вопросах и особенно в вопросе о потонном и пофунтовом сборах, довели бы короля до совершенного безденежья, если бы он не сохранил в целости свою прерогативу взимать эти пошлины собственной властью и действовать вопреки букве конституции, поддерживая ее дух. Сделав однажды столь рискованный шаг, король, разумеется, почувствовал склонность продолжать эту политику и удовлетворять государственные нужды, вводя корабельные деньги и другие налоги и повинности, весьма умеренные, хотя формально незаконные. Несомненное же доказательство того, что он не строил никаких замыслов поработить свой народ, состоит в том, что главной целью всех его мер было создать сильный военный флот, а отнюдь не сухопутную армию, — план полезный, достойный, более того, совершенно необходимый для страны; план, который, несмотря на величайшие денежные затруднения монарха, почти удалось с успехом осуществить.
Давно пора избавить короля от подобных затруднений и после всех горьких и суровых лекарств, уже подействовавших на него в полной мере, употребить средства мягкие и укрепляющие. Не существовало на свете монарха, в большей степени наделенного благословенными дарами — умеренностью, справедливостью, человечностью, благородством и кротостью нрава. И как жаль, что подобного государя так долго мучили подозрениями, бессмысленными строгостями, клеветой, жалобами и посягательствами на его права, заставив уклониться с той стези, по которой он, движимый своими высокими моральными принципами, шествовал бы всегда! Если мы находим кое-какие немногочисленные примеры нарушения
Глава XI
295
петиции о праве, самим же королем пожалованной, то существует более простой и естественный способ предотвратить подобные неприятности в будущем, нежели полное упразднение королевской власти в Англии. Твердо установим доходы короля, соразмерные древнему достоинству и великолепию короны, полностью удовлетворим нужды государства, оставим в неприкосновенности прочие прерогативы монарха — и тогда король, уже утративший способность, откажется от всякого желания посягать на конституцию. Откуда могут у нас теперь появиться подозрения? Каких еще гарантий можем мы еще требовать или ожидать? Предшествующие уступки короля, отнюдь не являющиеся недостаточными для защиты прав народа, грешат скорее уклонением в противоположную крайность, и именно они, лишив Карла всякой возможности защитить самого себя, стали истинной причиной того, что общины дерзают выдвигать неслыханные доселе притязания, стремясь ниспровергнуть весь наш конституционный строй. Но разве не очевидно, что, если бы общины удовлетворились более умеренными выгодами, то, помимо прочих важных уступок, настоящий парламент смог бы продолжать свои заседания до тех пор, пока английская система правления не освоится с новым курсом, а гармония и согласие всех ее частей не будут полностью восстановлены? Трехгодичный акт навсегда определил порядок регулярного созыва парламентов как вечных стражей английских законов, между тем король не располагает независимыми от парламента средствами или военными силами, опираясь на которые он смог бы на эти законы посягнуть. Таким образом, нет больше никакой опасности, кроме той, которая неотделима от всякой свободной конституции и составляет самую суть ее свободы, — опасности внезапной перемены в настроениях народа, угрозы того, что вся нация проникнется отвращением к народным привилегиям и правам. И лучший для нас способ предотвратить подобное зло — держаться в границах благоразумной умеренности и твердо помнить, что любая крайность естественно и неизбежно переходит в свою противоположность. В самом деле, прежние узурпации короны, пусть и оправданные вызвавшими их суровой необходимостью и дерзостью врагов, породили безудержное стремление к свободе — так остережемся же того, чтобы наши собственные посягательства, ввергнув страну в полную анархию, не заставили народ искать убежища под властью короля-деспота, несущего нации мир и покой. В сильной власти цивилизованное общество нуждается точно так же, как и в свободе; более того, власть нужна для укрепления самой же свободы, ибо она, власть, поддерживает законы, которые одни только и способны свободу упорядочить и защитить. И какое же это безумие — теперь, когда все удалось так счастливо устроить при сохранении древних учреждений и форм, уравновешенных и согласованных между собой с большей, чем прежде, точностью, какое же это безумие — предаваться рискованным опытам с новой конституцией, отвергая зрелую мудрость наших предков ради детских прихотей неугомонных нововводителей! Помимо иных страшных и неотвратимых бедствий гражданской войны, разве не очевидны для вас те опасности,
