Англия под властью дома Стюартов. Т. 1 - Юм Д.
ISBN 5-89329-355-Х
Скачать (прямая ссылка):
Эти аргументы, вместе с многочисленными поводами для недовольства, уже, казалось, сильнейшим образом действовали на большинство палаты, когда в довершение всех бед государственный секретарь сэр Генри Вен, не уполномоченный на то королем, объявил общинам, что Его Величество не примет компенсации за отмену корабельных денег, если размер ее составит менее двенадцати субсидий. Это заявление, объяснявшееся неблагоразумием, чтобы не сказать коварством Вена т>, чрезвычайно рассердило палату: в нем увидели новое доказательство упрямства и неуступчивости короля, а столь необоснованное притязание с его стороны сочли совершенно непростительным197. Рассказывают также, будто некоторые лица, коим, по общему мнению, состояние государства было хорошо изве-
Глава IX
231
стно, утверждали в палате, что двенадцать субсидий — это больше денег, чем их можно найти во всей Англии; таковы были блаженное неведение и счастливая неопытность тех времен по части налогов198!
РОСПУСК ПАРЛАМЕНТА
Король между тем находился в величайшей растерянности и тревоге. Он видел, что в палате у него больше врагов, чем друзей, и что ныне там господствуют те самые настроения, которые всегда порождали столько вражды и смуты. Он не мог рассчитывать на то, что ему выделят средства на войну с шотландцами, в которых большинство палаты видело своих друзей и вернейших союзников; напротив, он ожидал, что ему со дня на день представят обращение с просьбой заключить с этими бунтовщиками мир. Если же палата соберется вновь, то, как ему сообщали, она непременно проголосует против корабельных денег и таким образом возродит сопротивление сбору этого налога, которое в свое время он преодолел с огромным трудом. Там, где величайшие бедствия грозят со всех сторон, нелегко бывает найти наилучший выход, и неудивительно, что король, чьи дарования не соответствовали столь сложным и запутанным обстоятельствам, принял и поспешно исполнил решение распустить парламент; решение, о котором он вскоре пожалел и которое впоследствии, под влиянием событий, а не логических аргументов, все были склонны сурово осуждать. Предыдущий парламент, закончившийся столь бурными сценами и крутыми мерами, поначалу все же прикрывал свои планы личиной умеренности в гораздо большей степени, чем это угодно было до сих пор нынешнему парламенту.
Грубый и резкий роспуск парламента должен был, разумеется, возбудить негодование народа, который обыкновенно относится к своим представителям с полным доверием, ожидая от них удовлетворения всех своих жалоб. Но король, как будто мало ему было уже возникших поводов для недовольства, упорно держался прежнего образа действий, опасность и непопулярность которого он должен был знать по опыту. Белласиса и сэра Джона Готэма вызвали в Тайный совет; когда же они решительно отказались давать отчет за свое поведение в парламенте, их посадили в тюрьму. У м-ра Крю, председателя комитета по религиозным делам, затребовали все петиции и жалобы, поступившие в его комитет; Крю отказался их выдать и был отправлен в Тауэр. Еще до истечения срока действия парламентской привилегии обыску подверглись дома и даже карманы графа Уорика и лорда Брука — агенты правительства думали найти компрометирующие бумаги. Эти меры властей были истолкованы, и не без некоторых оснований, как посягательство на права народных собраний'99. Впрочем, после того как король впервые столкнулся с противодействием со стороны парламента, он уже никогда не относился к его привилегиям с
232
События 1640 года
надлежащим уважением и теперь лишь укрепил своим примером решимость общин точно так же пренебречь прерогативами короны в тот момент, когда власть окажется в их руках.
Хотя парламент был распущен, конвокации позволили продолжить заседания — практика, к которой после Реформации обращались лишь в отдельных случаях200 и которую по этой причине многие считали незаконной. Утвердив ассигнования королю от духовного сословия и приняв немало канонов, конвокация, чрезвычайно опасавшаяся новшеств, подобных тем, которые были сделаны в Шотландии, обязала всех духовных лиц и университетских докторов принести присягу в том, что они будут сохранять существующее управление церковью посредством архиепископов, епископов, деканов, капитулов и т, д.201 При нынешнем раздраженном состоянии умов меры эти были сочтены незаконными, поскольку их не утвердил парламент, в котором, как стали теперь думать, была сосредоточена вся власть. К тому же не могло быть ничего более смехотворного, чем клятва со словами et caetera посередине.
НЕДОВОЛЬСТВО В АНГЛИИ
Народ, который в большинстве своем ненавидел конвокацию так же сильно, как благоговел перед парламентом, едва ли можно было удержать от брани и оскорблений в адрес этого собрания, и королю пришлось выделить для конвокации специальную охрану202. Более пятисот человек напали ночью на Лода в его Ламбетском дворце<282), и архиепископ вынужден был его укрепить203. Толпа из двух тысяч сектантов ворвалась в храм Св. Павла, где заседала тогда Высокая комиссия, и с криками «Долой епископов! Долой Высокую комиссию!» сломала судейские скамьи204. Все эти вспышки недовольства предвещали какой-то грандиозный переворот, но двор не обладал ни достаточной проницательностью, чтобы разглядеть опасность, ни достаточной силой, чтобы ее предотвратить.
