Идеология пореформенного самодержавия - Твардовская В.А.
Скачать (прямая ссылка):
В 1865 г. вопрос об общине широко обсуждался в дни столетнего юбилея Вольного Экономического общества. Дискуссия, в которой «Московские ведомости» приняли активное участие'", обнаружила особую близость антиобщинной аргументации редактора «Вести» В. Д. Скарятина и Каткова. В речи на заседании всероссийского съезда помещиков, открывшегося 1 ноября 1865 г., Скарятнн, в унисон Каткову, требовал ликвидации общины как необходимого условия свободы в экономической ЖИЗНИ,
1,2 Ничем, как недоразумением, нельзя объяснить утверждение, что Катков выступал в роли защитника старых форм крестьянского землевладения и что эта защита возводилась им «в непреложный принцип аграрной политики царизма», а «крестьянская община на страницах «Московских ведомостей» рассматривалась как один из устоев дворянства монархической России» (История русской экономической мысли, т. II, ч. 1, с. 51, 52). Московские ведомости. 1865, N» 18, 61, 64, 123, 125, 334.
108
«свободы со всеми ее логическими последствиями, т. е. обогащением, самостоятельностью для людей способных, трудолюбивых, бережливых, трезвых, наконец владеющих необходимыми для самостоятельного хозяйства средствами, и подчиненности, зависимости батрачества — на долю неспособности, лени, невежества»'84. В. П. Безобразов с удовлетворением сообщал Каткову, что «речь Скарятина произвела взрыв негодования в среде наших демократических газетчиков и чиновников», которые, по его словам, «не понимают политических обстоятельств и потребностей России» т,
В вопросе об общине «охранителей» как бы покидал привычный страх перед ломкой сложившихся устоев. Сознавая всю живучесть и традиционность общинного института в России, Катков требовал от правительства освободить от «деспотической власти общины» закрепощенный сю сельский люд. «У нас еще как бы опасаются увидеть свободное крестьянское население, по личному усмотрению и расчету избирающее свои занятия и промыслы, свободно расселяющееся но нашим обширным пространствам сообразно географическим условиям и свойствам труда и вынуждающее к более усовершенствованным административным, фискальным и полицейским приемам, чем простои надзор за тем, чтобы каждый оставался на своем месте, где приписан и при своем наследственно и официально признанном роде жизни...»"*
Обвинение общины в том, что она стесняет инициативу, приводит к хищнической эксплуатации земли, лишает заинтересованности в интенсификации хозяйства, были рассыпаны но страницам либеральной печати 60—70-х годов. Повторялись они и «Вестью», с которой «Московские ведомости» ожесточенно полемизировали по проблемам внутренней жизни, особенно по вопросу о Западном крае. В общем хоре антиобщннных выступлений передовые «Московских ведомостей» выделяются попыткой связать социально-экономические проблемы общинного уклада с политикой. Уравнительные тенденции общины для идеолога самодержавия были не просто тормозом хозяйственной предприимчивости. Он обратил внимание правительства на те расчеты, которые связывали с общиной революционеры-демократы, указанна «некоторые утопические теории насчет сельского бита и общины» '". Вера народников в то, что община прививает навыки коллективизма, заглушает собственнические чувства, их надежда па то, что после революции благодаря этим свойствам община станет ячейкой нового строя — все это обостряло внимание идеолога самодержавия к политическому аспекту проблемы. В свою
>и Съезд сельских хозяев в Санкт-Петербурге в 1865 г. по случаю столетнего юбилея Вольного Экономического общества. СПб., 1866, с. 188.
"* Письмо В. П. Везобразова М. Н. Каткову [ноябрь 1865 г.].—ОР ГБЛ. ф. 120. кн. 23, л. 73.
Московские ведомости. 1870, 14 окт., № 220. '"' Там же.
109
очередь сетования «охранителей» на неразвитость у русского крестьянина чувства собственности, их обличения общины как препятствия к выделению крепких хозяйств усиливали «общинные» иллюзии крестьянской демократии, ее веру в антибуржуазность общины. Развитие в массах «уважения права собственности» понималось «охранителями» как надежная гарантия приверженности существующему строю и потому всегда рассматривалось как стержень нравственного воспитания парода1"8. Сколь пагубным и опасным выступало в помещичьей публицистике понятие «прудоновской собственности» (распространение которого в пореформенном крестьянстве усматривалось в участившихся порубках и потравах), столь обнадеживающим признавалось отмечаемое в крестьянстве «инстинктивное сближение с собственностью» '*".
Обращаясь к опыту Франции, консервативные публицисты отводили особую роль в подготовке революции «ложным» демократическим учениям, «неправильным понятиям» сельского люда о собственности, об отношении с вышестоящими классами Журнал Каткова обращал внимание на вывод французской консервативной мысли (Рейгана, Тэна) о том, что «крестьяне-собственники— самый надежный оплот против социализма». Правда, автор оговаривался: «Все это справедливо, но лишь до известной степени», имея в виду свидетельство того же Ренана об успехах социалистической пропаганды во французской деревне101.
