Идеология пореформенного самодержавия - Твардовская В.А.
Скачать (прямая ссылка):
57 Зайончковский П. А. П. А. Валуев.— Вступительная статья к кн.: Дневник П. А. Валуева, т. 1. с. 3(5.
58 Что нам делать с Польшей? — Русский вестник, 1863, № 3, с. 503—504.
59 Письмо М. И. Каткова П. А. Валуеву, 26 марта [1863 г.].—ОР ИРЛИ СССР, ф. 559, д. 41, л. 5—6 об.—ОР ГВЛ, ф. 120, к. 49, № 16, л. 1—2 (черновик).
60 Московские ведомости, 1863, 26 июня, № 140.
ни с Царства к России решено будет установить на основаниях более рациональных, способных успокоить край, служащий теперь открытым поприщем для революционеров» 6|. Отсюда его особый расчет на диктатуру и после подавления восстания: пока не имеются в виду новые способы действия, — относительно «мягкие», но в то же время отнюдь «е «либеральные»,--«надобно всеми силами держаться диктатуры». И не лучше ли диктатура законная, чем революционная?62,— вопрошал Катков. Связывая в своих размышлениях демократический подъем в стране, кризис «верхов» и польское восстание, Катков приходил к выводу, что оградить жизнь от потрясений такого рода могут не уступки (их роль обратная), а только твердая власть и создаваемая этой властью стабильность общественно-политических отношений.
Симптоматично в этом смысле то, что, отдавая преимущество николаевской системе в Царстве Польском, Катков сделал попытку пересмотреть ее оценку в целом. Если в «Русском вестнике» конца 50-х годов XIX в. николаевская монархия оценивалась как царство мрака, подавления личности и бесправия, то «Московские ведомости» говорили ныне лишь о произволе средств, признавая саму николаевскую систему законной и правомерной в своих основаниях. Еще недавно выдвигавший критерием общественного развития степень личной свободы, Катков в 1863 г. призывал к стеснению ее во имя «общественного охранения»: «Мы как будто забыли, что символ государства есть меч, и что государство поставлено в необходимость прибегать в случае необходимости к строгим, даже суровым мерам» вз.
Смысл высказывания «Московских ведомостей» о диктатуре полемичен, оно ка« бы отвечает на споры вокруг этой проблемы, усилившиеся в «верхах» и в обществе после подавления восстания. На опасения, разделявшиеся, в частности, Валуевым, что диктатура пробуждает своими крайностями общественное недовольство, «Московские ведомости» высказали свое понимание диктатуры как порядка, создающего определенную консервацию условий, «при котором не только не волнуется обычное течение общественной жизни, а, напротив, задерживается и замедляется нормальное развитие общественных и экономических интересов страны» •*.
Зарубежный биограф Каткова М. Катц считает, что признание необходимости диктатуры «для спасения Русской земли»— некий «временный паллиатив» во взглядах политического
61 Московские ведомости, 1863, 29 дек., № 282 (Корреспонденция из Варшавы от 20 декабря).
62 Там же, 1864, 6 февр., № 30.
63 Там же, 1863, 13 июня, № 128. и Там же, 1864, 6 февр.. № 30.
деятеля, более расположенного к длительному, органическому лечению общества, чем к мерам крайним, исключительным. Ни о каких сдвигах в убеждениях «консервативного западника», по его мнению, это признание еще не свидетельствовало, являясь лишь реакцией на «серьезную опасность положения, как оно выглядело со Страстного бульвара»". Однако толкование Катковым возможностей применения к России режима диктатуры было значительно шире. «Московские ведомости» пропагандировали диктатуру не только как орудие борьбы с восстанием, но и говорили о «доброй школе» диктатуры, которую проходили все «исторические народы без исключения» •". К тому же и, по признанию М. Катца, «с точки зрения Каткова» опасность для Империи «никогда в действительности не прекращалась с 1863 г. и по 1887 г., хотя она приобретала несколько иную форму с середины 70-х годов» ".
*
В первой же передовице, посвященной только что начавшемуся восстанию, Катков, говоря, что между крестьянами, особенно оброчными, нельзя предполагать сочувствия полякам, как бы мимоходом заметил: «Введение чинша увеличит в Польше число людей, не хотящих ничего знать о революции и расположенных ценить мирные преобразования ко благу страны» в8.
Издания Каткова настойчиво обращали внимание на особую вражду крестьян к панам в Западном крае, где большинство помещиков было поляками, а массу крестьянства составляли коренное литовское и русское население. Манифесты революционного Жонда, наделявшие крестьян землей (хотя и при условии вознаграждения помещиков), все более расширявшаяся область крестьянских волнений заставляли думать о том, как оторвать от восстания такой мощный резерв, как крестьянство.
Освобождение крестьян по своему значению Катков рассматривал как «последний раздел Польши», но уже не территориальный, а социальный69. Идея использования классовой розни в решении национального вопроса вызревала и в «верхах». Уже 1 февраля 1863 г. Александр II предложил министру внутренних дел «по делам Западного комитета принять на себя роль Ростовцева в крестьянском деле»70. 4 февраля 1863 г.
" Katz М. Mikhail N. Katkov. A Political Biography. 1818—1887. The Hague-Paris, 1967, p. 160—161. м Московские ведомости, 1863, 8 сент., № 195. 67 Katz M. Op. cit., p. 143. 64 Московские ведомости, 1863, 16 янв., № 12.
