Джигитовка казаков по Белу Свету - Стрелянова П.Н.
ISBN 5-9524-2115-6
Скачать (прямая ссылка):
В русских газетах Парижа замелькали объявления — призыв к джигитам влиться в его ряды. Одновременно формировался хор трубачей и хор песенников.
Исстари захватывающий любимый конный спорт, молодые годы, вера в людей и еще не опустошенная казачья душа, всегда так щедрая, даже на жертвы, — все это, вместе взятое, неудержимо двигало многими, чтобы влиться «в джигитский стан», к генералу Шкуро, словно на подвиг ратный.
Генерал Шкуро был духовный организатор всего ансамбля, но джигитов формировала «шестерка» главных застрельщиков джигитовки. Коротко о ней, о шестерке.
В Болгарии образовалась группа джигитов — кубанских казаков. Страна бедная, и расходы не оправдывали доходов. Шесть человек из них, получив визы, прибыли в Париж и обратились к генералу Шкуро за помощью — открыть джигитовку в Париже. То были: 1. Есаул Панасенко19. 2. Сотник Рябчун20.3. Сотник Проценко21.4. Хорунжий Сопельняк22.5. Хорунжий Галай23.6. Донского Войска есаул Ремелев24.
Кроме есаула Ремелева, все они были офицеры военного времени, из урядников. Кроме того, когда Шкуро был хорунжим в 1-м Уманском полку в мирное время, в те годы Панасенко был урядником. Он и обратился теперь к генералу Шкуро за содействием. Шкуро имел связи в Париже и через одну артистку нашел миллионера-француза, внушил ему «поднять дело джигитов», но в большом масштабе, и подготовка началась.
Хозяин всего дела — Саказан, банкир и адвокат по профессии. Говорили, что он родом сириец. Высокий, крупный лицом, смуглый, с черными как смоль волосами. Изысканно одет, всегда в лакированных ботинках и со стеком в руках. Имел громкий голос. Богатый и щедрый, он производил впечатление сильного и делового человека. Говорили, что он отпустил 2 миллиона франков для подготовки всего ансамбля, который должен состоять из полусотни джигитов, такого же числа трубачей и до 100 человек песенников.
Куплены были лошади, заказаны седла. Для всех пошиты черкески — для трубачей красные, для песенников синие, а для джигитов по два ком-
24
ДЖИГИТОВКА КАЗАКОВ ПО БЕЛУ СВЕТУ
плекта на каждого — синие и белые. Весь ансамбль в белых папахах. Кратко говоря, до 200 человек были обмундированы в кавказскую форму «с ног и до головы».
Все были на полном иждивении г-на Саказана — довольствие и жизнь в отелях. Для всех была общая столовая, со своими поварами и разными прислужниками.
Хор трубачей и хор песенников почти полностью состоял из офицеров Добровольческой армии, и только джигиты являлись доподлинными казаками, главным образом кубанскими. Размах организации и расходы по ней, можно сказать, были неисчислимы. Образовались своя портняжная мастерская, чевяшная, седельная. Это была почти воинская организация в три сотни казаков.
В принципе, духовно, во главе стоял генерал Шкуро. Джигитами руководил есаул Панасенко. Хор песенников был чисто строевой. Им руководил Терского Войска полковник Лавров25, бывший офицер Конвоя Его Величества.
Хором трубачей руководил старый капельмейстер какого-то пехотного полка в прошлом.
Во главе всей администрации стоял полковник Сейделер26, артиллерист, соратник Шкуро, его походов-восстаний на Кубани и Тереке с 1918 года. Милый, добрый человек. С ним вместе отступал «от Воронежа и до Кубани» в 1919 году. Он был братом артистки, уговорившей Саказана «поднять джигитовку».
Всей хозяйственной частью, всеми заказами на седла и обмундирование заведовал генерал Савицкий27, перед революцией 1917 года — есаул Конвоя Его Величества, а в 1918 году — первопоходник, член Кубанского краевого правительства по военным делам, ставший в том же году генералом.
Заведующий конюшней был генерал Н.И. Малышенко28, бывший командир 1-го Черноморского полка в 1918—1919 годах, также первопоходник. Его помощником был полковник Сергей Макеев, ставший потом «верховным атаманом» одной из групп самостийников.
На каких-то ролях при джигитах, в пешем строю, были Оренбургского Войска, Генерального штаба генерал Акулинин29 и Терского Войска генерал Лазарь Бичераховзи, которых мы уважали за то, что они держались в тени и ничем и никогда не проявляли своей власти над нами, которой, кстати сказать, и не имели...
Все мы имели двухгодичный контракт с указанием месячного жалованья, но он был подписан не господином Саказаном, а неизвестными нам «А. Перес и Кампани». Джигиты, в оплате жалованья, были разби-
25
ты по категориям. Мы, «первая группа», получали полторы тысячи франков, вторая группа — 1200, а 3-я — 1000. Вестовые и ученики — 700— 800 франков. Последняя цифра в те годы равна была заработку простого французского рабочего на заводах. Как указал раньше, мы все были на полном довольствии, обмундировании и с оплатой комнат в отелях, от хозяина, то есть Саказана. Как потом оказалось, А. Перес был подставное лицо.
Для выступления столь многолюдного ансамбля был арендован обширный стадион «Буффало» в ближайшей окрестности Парижа — городе Монруж.
Прибыв в Париж, что ярко бросилось в глаза — это громадные листы рекламы на всех видных местах и на всех станциях подземной дороги (в метро, по-английски «сабвэй»). Открытие казачьего представления было назначено на 20 мая 1925 года. И оно открылось.
